Миссия
В завершение отец Джуссани говорит о «миссионерском измерении». Он утверждает: предложение не может быть истинным для тебя, если оно не истинно для всего мира. Предложение, гипотеза, которыми ты живешь, должны касаться всего мира, быть «кафоличными» – не оставлять ничего за своими пределами, временными или пространственными.
Для нас всегда было важно поддерживать и углублять отношения со Сьерра-Леоне. Мы дорожили тем фактом, что есть школа, которой не все равно, что происходит в Сьерра-Леоне, месте, забытом людьми, но не Богом, и хотели, чтобы она существовала и дальше. Ведь это значит, что ребенок учится в школе «Ла Трачча», но в ней содержится весь мир – по крайней мере, она стремится быть открытой всему миру. Именно в этом смысле наша школа является католической: ничто из существующего в мире не считается неважным, ничто из того, что по-человечески значимо, не ощущается как чуждое. Вот что значит: в основе воспитания должна лежать кафоличность, открытость миру. Как же такая открытость помогает воспитанию, поддерживает его!
Риск, необходимый для свободы
Четвертое и последнее понятие: риск, необходимый для свободы. Свобода требует, чтобы воспитатель пошел на риск. Почему это слово дает название всей книге? Потому что в конце концов на нем все сходится. За всем тем, о чем мы говорили (измерения, условия, чему уделять внимание, а чему нет), наступает тайна – свобода другого человека, сына, ученика. А значит, воспитание всегда подразумевает риск, таинственность, непредвиденность; нет ничего должного и само собой разумеющегося. Риск необходим для свободы, и полностью полагаться на свободу другого – самый трудный и леденящий душу шаг. Потому зачастую мы прибегаем к более простому пути – правилам: если мне удается их навязать, я считаю, что уже выполнил свою задачу как воспитатель. Но, напротив, я делаю из ребенка марионетку, человека, неспособного к жизни, который соблюдает правила, но не имеет своего критерия свободы, своей убежденности: я вырастил его рабом, марионеткой – а ведь мы не хотим, чтобы наши дети росли как рабы.
Поэтому мы желаем сдаться перед свободой, пойти на риск, на этот ужасный риск, которому посвящена притча о блудном сыне – самая прекрасная евангельская притча о воспитании. У отца – самого Бога – двое сыновей, и младший (может быть, тот, на которого отец смотрел даже с большей нежностью, как часто бывает с младшими детьми) приходит к нему со словами: «Ты, конечно, молодец, в жизни ты всегда поступал правильно, но только мне нет до того никакого дела; отдай мне мою часть состояния, а я пойду развлекусь с девушками. Да, я хочу выбросить свою жизнь на помойку, да, я хочу разрушить себя самого». Отец отпускает его, позволяет, чтобы сын действительно рискнул и испил до дна чашу своей свободы. Обычно мы невнимательно прочитываем эту притчу, нам сразу кажется, что она закончилась хорошо – ведь сын в конце возвращается! Но какая драма совершилась между его уходом и возвращением! Что должен был пережить отец! А ведь Иисус указывает на него как на идеал воспитателя.