Теперь уже слишком поздно – поздно для вечной верности Бога. Сотворив человека, Он не может поворотить вспять. Почему поздно? Разве может быть поздно для Бога? Поздно, потому что Бог – в своем акте созидания, в своем акте любви – не отрекается от того, что совершил.
Уже поздно. Теперь Ему Самому придется умереть на Кресте, чтобы воссоединить рассеянные фрагменты в одно целое, потому что после того, как Он решил выйти за пределы Своей бесконечности, чтобы сотворить нечто иное, иную почти бесконечность, после того, как Он создал свободу (а свобода человека действительно соучаствует в природе Бога), Он должен претерпеть все ее последствия до самого конца. Но Бог верен, Он не идет на попятную.
Затем он взял Деревянного Человечка под мышки и поставил на землю, чтобы Пиноккио научился ходить.
Но у Пиноккио были еще совсем негнущиеся, неуклюжие ноги, и он еле двигался. Тогда Джеппетто взял его за руку и стал учить, как надо переступать ногами.
Очень напоминает, как в Ветхом Завете у пророка Осии говорится: Я Сам приучал Ефрема ходить (Ос. 11: 3).
Ноги постепенно расходились. Пиноккио начал двигаться свободнее и через несколько минут уже самостоятельно ходил по комнате. В конце концов он переступил порог, выскочил на середину улицы – и поминай как звали.
Бедный Джеппетто побежал следом, но не мог его догнать: этот плут Пиноккио делал прыжки не хуже зайца и так стучал при этом своими деревянными ногами по торцовой мостовой, как двадцать пар крестьянских деревянных башмаков.
– Держи его! Держи! – кричал Джеппетто.
Однако прохожие при виде Деревянного Человечка, бегущего, как гончая собака, замирали, глазели на него и хохотали, так хохотали, что невозможно описать.
К счастью, появился полицейский…
Гражданская власть, силы правопорядка, государство. Власть, которая должна была бы устанавливать и поддерживать справедливое устройство человеческого общежития. Однако она двойственна – как двойственно все в человеке после первородного греха, этой раны, полученной в самом начале истории. Власть двойственна, а посему подвержена даже самым вопиющим ошибкам. Человек пытается установить справедливость, но это всего лишь попытки, суетные и беспорядочные.
К счастью, появился полицейский. Он подумал, что не иначе как жеребенок убежал от своего хозяина. И он встал, мужественный и коренастый, посреди улицы, твердо решившись схватить лошадку и не допустить до беды.
Пиноккио уже издали заметил, что полицейский преградил ему путь, и хотел проскользнуть у него между ног. Но его постигла плачевная неудача.