Даже на задней улице, где жила госпожа Кван, народу было предостаточно. Когда начальник стражи, постучав, сообщил привратнику о прибытии наместника, испуганный старик тут же проводил судью и Хуна в роскошно обставленный зал.
Пожилая степенная служанка накрыла стол: все чайные принадлежности были тончайшего старинного фарфора. После этого в комнату вошла высокая красивая женщина около тридцати лет, отвесила низкий поклон и представилась госпожой Кван, вдовой. На ней было прямое платье с длинными рукавами, простое по крою, но из ценнейшей темно-лиловой камки. Изящным движением левой руки она приподняла свисающий правый рукав, и сама налила чай судье. Женщина осталась стоять перед гостем, почтительно ожидая, когда тот соизволит к ней обратиться. Старшина Хун, скрестив утонувшие в широких рукавах руки, занял место за креслом судьи Ди.
Неторопливо смакуя ароматный чай, судья Ди думал о том, как тихо вокруг; малейший шум поглощали вышитые занавеси и драпировки из плотной парчи. В воздухе парил легкий аромат редких и очень дорогих благовоний. Действительно, во всем ощущался высочайший класс. Судья поставил чашку и заговорил:
— Я осуждаю ваше ремесло, госпожа Кван. Признавая, впрочем, что это необходимое зло. Пока вы содержите все в надлежащем порядке и хорошо обходитесь с девушками, чинить вам препоны я не собираюсь. Скажите мне, сколько у вас здесь работает девушек?
— Восемь, ваша честь. Все, конечно, приобретены законным порядком, в основном прямо у родителей. Каждые три месяца книги с их заработками отсылаются в суд для определения моих налогов. Я надеюсь, что…
— Нет, здесь у меня нет никаких нареканий. Но мне сообщили, что недавно богатый покровитель купил одну из девушек. Кто эта счастливица?
На лице госпожи Кван появилось выражение вежливого удивления.
— Здесь, вероятно, какое-то недоразумение, ваша честь. Все мои девушки очень молоды — старшей всего девятнадцать — и еще не завершили обучение музыке и танцам. Они, конечно, изо всех сил стараются угодить, но пока ни одной не удалось настолько пленить богатого покровителя, чтобы тот решился на… э-э… более постоянные отношения. — Она помолчала и чопорно добавила: — Хотя подобная сделка, несомненно, сулит мне очень существенное денежное вознаграждение, я этого не поощряю, пока куртизанке не исполнится хотя бы лет двадцать пять и она не станет во всех отношениях достойна успеха, венчающего ее карьеру.
— Понятно, — сказал судья Ди.
Он с огорчением подумал, что эти сведения фактически опровергают его стройную теорию. И теперь, раз интуиция его подвела, дело потребует долгого расследования, начиная со столичного ювелира, который рекомендовал Вана главе гильдии Лину.