Ху понесли в суд на импровизированных носилках. Цзяо Тай приказал тюремному стражу отправить его в камеру и позвал судебного врача, чтобы тот привел узника в чувство и вправил ему плечо.
Когда с этими делами было покончено, Цзяо Тай в глубокой задумчивости направился в канцелярию. Имелось одно обстоятельство, которое не давало ему покоя. Быть может, в этом деле все не так просто.
Тем временем Ма Жун, покинув трактир «Беседка зимородка», вернулся в судебную управу, где немедленно принял ванну. Надев красивую чистую рубаху, он отправился к даосскому храму.
Разношерстная толпа сгрудилась под возведенной из бамбуковых стволов сценой, которую освещали два больших бумажных фонаря. Зрелище уже началось, ведь Бао не мог себе позволить отменить из-за смерти сына назначенные представления. Он, его жена и дочь, облаченные в яркие театральные костюмы, стояли перед двумя поставленными друг на друга столами, изображавшими трон. Госпожа Бао пела под аккомпанемент пронзительной скрипки.
Ма Жун направился к стоявшей у сцены бамбуковой клетке, где седобородый яростно терзал двухструнную скрипку и, одновременно, бил правой ногой в медный гонг. Ма Жун дождался, когда тот отложил скрипку и сменил ее на пару деревянных погремушек. Подтолкнув седобородого, он многозначительно подмигнул ему и спросил:
— Где я могу повидаться с женщинами?
Старик мотнул подбородком на стоявшую позади него стремянку и с удвоенной силой затряс погремушками.
Ма Жун взобрался в импровизированную артистическую уборную, отделенную от сцены ширмами из бамбуковых циновок. Там не было ничего, кроме дешевого туалетного столика, уставленного блюдцами с румянами и пудрой, и низкого табурета.
Судя по громким одобрительным возгласам публики, актеры закончили выступление. Грязная синяя занавеска отлетела в сторону, и появилась барышня Бао.
Она была наряжена для роли принцессы: длинное зеленое платье с блестками из медной фольги и замысловатый головной убор, отделанный аляповатыми бумажными цветами. Хотя лицо ее покрывал толстый слой грима, Ма Жун отметил, что выглядит девица на редкость привлекательно.
Она мельком взглянула на посетителя и уселась на табурет. Потянувшись к зеркалу, чтобы осмотреть свои нарисованные брови, она безразлично спросила:
— Есть какие-то новости?
— Ничего особенного! — бодро отозвался Ма Жун. — Я просто заглянул побеседовать с очаровательной девушкой!
Она повернула голову, смерила его пренебрежительным взглядом и отрезала:
— Не трудитесь разбрасываться комплиментами. Со мной это не пройдет!
— Я просто хотел поговорить о твоих родителях. — Ма Жун был несколько ошарашен столь резким отпором.