– Что? С госпожой что-то случилось?! То же самое, что и с Додо?!
– Нет, не то. Но мы должны о ней позаботиться.
Эйви хотела спросить еще хоть что-то, но выражение лица мистера Дьяре – испуганное, обезумевшее – объясняло все лучше глупых слов. Жизнь госпожи в опасности, и надо сделать все, чтобы с ней не случилось ничего дурного. Эйверин позволила себе вольность и крепко сжала гладкую ладонь колдуна. Он кивнул, тут же вскочил на ноги и опрометью бросился вниз по лестнице.
Эйверин подошла к Додо и, хоть и оказался он невероятно тяжелым, переложила его на кровать. Мальчонка вновь окаменел, но на лице его опять застыла рассеянная улыбка. Эйви подумала, что, если что-то плохое случится, она хочет запомнить друга именно таким: счастливым и улыбающимся. Но эта мысль настолько ужасала, что она испуганно потрясла головой: с Додо ничего плохого не случится, мистер Дьяре же пообещал. А ему, кажется, можно верить.
Эйверин, зная, что Додо точно ни о чем не вспомнит, наклонилась и поцеловала его в лоб.
– Не девайся никуда, пожалуйста, – шепнула она и вышла из комнаты.
– Эннилейн, когда эта маленькая дрянь соизволит спуститься, скажи ей прийти ко мне! – донесся из зала голос господина Бэрри.
Эйви покачала головой и поспешила вниз. Девочка провела ладонями по лицу, ссутулилась и вошла в зал. Вместо вертящегося на языке «эта маленькая дрянь соизволила спуститься» Эйверин сказала лишь:
– Вы хотели видеть меня, господин?
– Да, хотел. – Бэрри развалился на диване. – Мне скучно. Почитай мне.
Эйви только потянулась к книжной полке, как на улице раздался страшный грохот. В приоткрытые окна ворвался мужской крик:
– Скорее, скорее!
Эйверин, испугавшись, закричала:
– Мистер Дьяре, привезли госпожу!
Наверху, в комнате Дады, что-то упало, но спустя несколько секунд на лестнице появился мистер Дьяре, побледневший, осунувшийся. Таким его видеть Эйви не привыкла.
Эйверин кинулась на улицу, а за ней Эннилейн и мистер Дьяре. Бэрри остался в зале, трусливо выглядывая из окна.
Мистер Тваль вел под руку госпожу Кватерляйн. От ее цветущего вида не осталось и следа: черты лица заострились, сквозь мертвенно-бледную кожу просвечивались темные дорожки вен.
– Ох, Дада. – Мистер Дьяре подхватил госпожу на руки. – Дада, милая, что ты…
– Время закончилось, Дьяре, – глотая слезы, ответила госпожа. – Время закончилось.
– Нет, Дада! Нет! – Лицо колдуна исказилось от страданий, и по полным щекам его потекли слезы.
Эннилейн охала, причитала, кружилась вокруг него, пока мистер Дьяре не рявкнул:
– Эннилейн, открой двери пошире и замолчи!