– Нет, – вдруг ответила я. Это слово вырвалось у меня импульсивно. – Я хочу сама.
Паоло убрал ладони и отступил назад. Я попыталась вспомнить, когда в последний раз добровольно делала что-то столь же отвратительное, но не смогла. Я который раз подумала, что я тот еще экземпляр, и была рада, что в тот момент Паоло, казалось, был в состоянии смириться с этим обстоятельством.
– Просто проткни ее прямо посередине. Насквозь.
Моя тень упала на поверхность воды в ведре, и, хотя я знала, что это глупость, я понимала – сейчас я собираюсь отнять жизнь. Рыбки-приманки тысячью серебряных стрел метались в разные стороны в ведерке, но, когда я опустила руку, они, словно единая стая, кинулись от нее врассыпную.
– Нужна помощь?
Я покачала головой, сжала руку вокруг одной рыбки, но она выскользнула. Затем я обхватила другую обеими руками и вытащила ее из воды. Она в ужасе извивалась в моей ладони. Паоло, казалось, понял, о чем я думаю.
– Это не больно, – заверил он меня. – И не нервничай.
Паоло расположил крючок между моими большим и указательным пальцами. Леска поблескивала на солнце, как паутина на рассвете. Крошечный рот рыбы непрерывно и судорожно открывался и закрывался: возможно, она пыталась укусить меня. Затем Паоло положил руку мне на плечо, начал что-то говорить, но я, как во сне, бросила рыбу в озеро. Она ударилась о небольшую волну, послышался всплеск. И рыба исчезла, благодарно помахав серебристым хвостом.
– Ты передумала? – спросил, прищурившись, Паоло. Это его явно забавляло.
Поимка и убийство рыбы внезапно показались мне чудовищными, но я не хотела говорить об этом, не желала придавать таким вещам слишком большое значение. Паоло сжал мое плечо, затем убрал руку и мягко рассмеялся.
– Самый счастливый день в моей жизни.
В ту ночь море было спокойным. На ужин мы поели мягкого французского хлеба с острым сыром, который я купила этим утром, допили вино и открыли еще одну бутылку. Я надеялась на полную луну, но небо затянули облака. Свет в каюте отражался от воды в нескольких футах от лодки, но дальше начиналась темнота. Я облокотилась спиной на ноги Паоло, и он обнял меня, шепча на ухо что-то нежное.
Помню, я заметила тогда, что, когда я засмеялась, звук растворился в темноте, как и свет из каюты. Никакого отзвука, никакого эха. Он просто исчез.
Память – интересная вещь. Она прискорбно неточна. Люди думают, что прекрасно улавливают все моменты, но это не так. Изображения исчезают и меняются со временем. Когда человек что-то вспоминает, он вспоминает последний раз, когда он это вспоминал, – копию копии. Тогда следующий раз – копия этого момента. С каждым разом копия становится все дальше от оригинала.