– Вы делите этот офис с кем-нибудь?
– Нет, не делю. Я здесь живу. Я арендую это место у одного хорошего друга. – Я положила блокнот рядом с ней на диван и опустилась в кресло. Я старалась не морщиться, вытягивая ногу. – Почему вы спрашиваете?
Она ничего не ответила.
– Сэнди, я не знаю, с чего начать. Я вижу, вы очень расстроены.
Было приятно, что мой профессиональный тон не изменился. Я поняла, что скучала по старой доброй продуктивности, по возможности что-то изменить. Однако новая пациентка меня озадачила. Я положила планшет на стол.
– Вы записываете эти сеансы? – спросила Сэнди.
В этом вопросе не было ничего необычного. Я покачала головой. Девушка откинулась на спинку стула и посмотрела на свои ногти, подбирая слова. До этого из коридора доносился голос Марти, но сейчас в здании воцарилась тишина. В воздухе висел слабый аромат шампуня Сэнди.
– Мне очень жаль, – произнесла девушка, прежде чем окончательно собраться. – То, что я собираюсь рассказать, возможно, станет для вас испытанием на прочность. Иначе, кажется, я сойду с ума. Я точно знаю.
Станет испытанием на прочность? Возможно, это было самое странное начало сеанса. Я подняла ладонь и опустилась в кресло напротив нее.
– Давайте будем двигаться постепенно. Вы когда-нибудь…
– Знали ли вы о вакцине H1-N24?
Сэнди сжала пальцами переносицу. Ее лицо было наполовину скрыто, когда она подняла глаза.
Я почти что поморщилась.
– Больше, чем мне бы хотелось.
– Я знаю, ваш отец заболел… Вам в последнюю очередь нужно слушать лекции об исследованиях вакцин. Вы – единственный человек вне лаборатории, который, как мне кажется, способен понять.
Понять что? Я удивилась. Я понятия не имела, к чему шла эта беседа. Но в глубине души я понимала, что что-то здесь не так. Меньше всего я ожидала, что буду говорить об отце. У меня был целый отсек в голове, где я прятала воспоминания об отце, когда мне нужно было сосредоточиться на работе. Судя по всему, мое замешательство отразилось на лице.
– На самом деле это не прием у психотерапевта, – сказала Сэнди. – Я не знаю, с кем я могу поговорить; кому можно довериться. Я не знаю, что он знает и чего не знает.
Я вспомнила заблокированный номер, который высветился, когда позвонила Сэнди Харрисон.
– Кто знает?
Я скрестила руки на груди, и Сэнди напряглась. Когда она посмотрела на дверь, я приняла более спокойную позу.
– Давайте-ка притормозим, – сказала я.
– Я о Паоло. Я думаю, его убили, – выпалила она.
Я открыла рот, но не издала ни звука, откинувшись на спинку стула, будто она меня толкнула. Я почувствовала, как у меня участился пульс, а сердце заколотилось так же, как на пристани. Полиция, пристань, запах кофе – все вернулось.