Девушка внимательно слушала его. Артур с прошлой экспедиции заметил, что, когда Селена, слушает нечто ей любопытное, то склоняет голову на право. Именно так она сейчас и поступила. И лишь тогда, когда он закончил свою лекцию, выпрямилась и, казалось, глубоко задумалась.
Прошло минуты три. Прожаренные одежды разбойников продолжали вонять в траве неподалёку от затухающего костра. Совсем рассвело, от чего грязные голые и мёртвые тела всё больше начинали уже не только смущать, но и раздражать Артура.
— Я просто хочу понять, — упрямо встряхнула головой оперативница, — так ли уж мы навредим истории, позволив спасти жизнь императора? Сколько он там ещё проживёт? Но задерживать доктора, или потакать отравителю, как-то не по мне.
И это говорила оперативница Центра, только что убившая десяток мужчин просто потому, что ей приглянулась их домашняя поляна!
— Ты — прекрасный оперативник! — Артур решил для начала польстить девушке. — Но у тебя ещё мало опыта погружений в прошлое. Тебе пока тяжело привыкнуть к тому, что всё, окружающее тебя здесь — давно затвердело и окаменело. Ты наблюдаешь проявления жизни, но никак не можешь осознать, что все эти люди, животные, сама земля — мертвы для тебя уже много веков! Даже эти убитые тобой, убиты тобой задолго до твоего рождения! История уже состоялась. И тот, кто пытается её менять, рискует обрушить наш мир.
— И что тогда случиться? — словно от озноба передёрнув плечами, спросила Селена. — Если они преуспеют?
Если бы знать, подумал Артур. Вернее сказать, теорию-то он, как раз, знал. А вот, что произойдёт на самом деле, даже представить не мог.
— Скорее всего, — без особого вдохновения констатировал он, — нас просто не станет.
— Мы погибнем? — попыталась уточнить девушка.
— Нас просто вычеркнет история. Мы не родимся. Наши родители не родятся. Не родятся родители родителей наших родителей.
Селена некоторое время переваривала его ответ. При этом Артур отметил, когда его напарница так глубоко задумывалась, её лицо становилось потрясающе красивым.
А не влюбился ли ты? Подумал он. И внутренне рассмеялся. Отбить девушку у собственного начальника? Да какую девушку! Спортсменка, красавица, убийца! Он оборвал нить своей фантазии, лишь только она заговорила.
— Совсем светло, — сообщила она, — давай одеваться. За кого в этот раз станешь меня выдавать?
В прошлый раз во Франции времён Наполеона, он выдавал её за своего младшего брата. Но и тогда обман действовал только против мужчин. В этом времени в селениях днём мужчины, как правило, отсутствовали. Они работали в поле, или у хозяина земли на оброке. В селении оставались только женщины и дети. И последние служили лучшей сигнализацией о приближении подозрительных пришельцев. Приблизиться к ним в шкурах умерщвлённых разбойников, равнялось признанию себя в разбое.