Мюррей пишет [Murray, 2009b], что, оставаясь преданной идеям движения за освобождение тучных людей и идеалам разнообразия размеров тела, в повседневной жизни она испытывала большие трудности из-за своей тучной телесности. Когда Мюррей поставили диагноз инсулинорезистентности в тяжелой форме, поликистоза яичников и гормонального сбоя, врачи прописали ей особый режим питания. Спустя год никаких улучшений в ее состоянии не произошло, и тогда врач рекомендовал ей бандажирование желудка. Это предложение, как она пишет, «привело ее в ярость», поскольку шло вразрез с ее политическими идеалами, и она чувствовала, что предаст их, если согласится на операцию. Кроме того, Мюррей, как уже говорилось выше, была автором резко критических текстов о том, как медицина стремится выставить тучность причиной проблем со здоровьем. И вот теперь она была вынуждена признать, что ее собственная тучность стала причиной серьезных проблем со здоровьем, и согласиться на хирургическую процедуру, к которой она столь критично относилась.
«Публичное признание своей тучности» для академического автора может быть очень непростым опытом, как пишет Лонгхёрст [Longhurst, 2005, p. 248]. В «жирофобной» культуре, утверждает она, попытка выстроить свою идентичность вокруг этого аспекта своей телесности/своего Я приводит к ряду самоограничений. Некоторые люди, возможно, посчитали бы ее «недостаточно тучной», чтобы претендовать на такого рода идентичность. Кроме того, она не хочет создать впечатление, будто бы только тучные люди могут писать о тучности.
Я думала о том же, когда писала эту книгу. Я никогда не считала себя тучной и не пыталась похудеть. Размеры моего тела соответствуют нормативным стандартам приемлемого веса, и поэтому я никогда не сталкивалась с откровенной дискриминацией, исключением и стигмой, с которыми вынуждены иметь дело тучные люди. Собирая материалы и работая над этой книгой, я размышляла о том, не подвергнусь ли я критике со стороны фэт-активистов, которые не примут меня в сестринство тучных женщин, пишущих исследования, исходя из собственного опыта тучной телесности. И все же я считаю, что представления о том, что только открыто признавшие свою тучность люди могут писать критические работы о тучности, несправедливы и уводят по ложному пути. Можно даже утверждать, что, исключая людей, не соответствующих тучному типу телесности, тучные люди производят ту самую процедуру исключения, которую сами же и критикуют. В самом деле, в то время как одни фэт-активисты довольно пренебрежительно относятся к не-тучным людям, пишущим о тучности (см., напр.: [Cooper, 2010]), другие, как я отмечаю в главе 1, считают важным подчеркнуть, что все люди, независимо от размеров тела и веса, испытывают на себе влияние дискурса ожирения и стигмы веса.