Споры в этой области напоминают те, что ведутся в среде критических исследователей и активистов инвалидности. Как уже говорилось в главе 5, некоторые исследователи тучности сравнивают опыт тучных людей и людей с инвалидностью и используют социальную модель инвалидности для объяснения опыта проживания тучной телесности. С социальной моделью тучности или инвалидности очень трудно спорить, приводя доводы, что, возможно, следовало бы признать, что опыт тучной телесности может быть очень обременительным из-за веса и размеров тела. Однако, как отмечает Шейкспир [Shakespeare, 2011] в связи с инвалидностью, если оставить в стороне вопрос о дискриминации, которой могут подвергаться люди с инвалидностью, на уровне повседневной жизни, если говорить откровенно, лучше не быть инвалидом, чем иметь дело с неудобствами, дискомфортом и подчас мучительными хроническими болями. Такого рода заявление весьма неоднозначно воспринимается представителями критических исследований инвалидности, так же как и аналогичное заявление в отношении тучности, особенно феминистскими авторами, пишущими в русле либерально-гуманистической критики, которая настаивает на том, что необходимо принимать, поддерживать и поощрять любые проявления телесности. Тем не менее такую позицию также необходимо учитывать и обсуждать в открытую.
Продвинуться вперед позволяют критические исследования инвалидности и новый материализм. Эти теоретические подходы ставят акцент на стихийной и динамичной природе телесности, что позволяет отойти от эссенциалистской позиции, преобладающей в исследованиях жира и фэт-активизме.
В своих работах на тему инвалидности и телесности Шилдрик [Shildrick, 2012] рассматривает вопрос о том, «кто может высказываться» о различных формах маргинализированной и ненормативной телесности. Она признает необходимость критики «дефицитной» концепции инвалидности, а также проведения антидискриминационной политики и создания материальных форм поддержки для людей с ограниченными возможностями здоровья. Однако Шилдрик утверждает, что всего этого недостаточно, чтобы противостоять тому, как инвалидность представлена в социокультурном воображении, которое упорно продолжает считать инвалидов неполноценными людьми. Шилдрик считает, что необходимо более основательное критическое исследование феноменологического опыта тела с инвалидностью, а также глубинных (и теперь часто скрываемых) предрассудков, из-за которых к людям с инвалидностью относятся со страхом, отвращением и неприятием. Она полагает, что все мы, независимо от наших телесных особенностей и возможностей, так или иначе участвуем в порождении и упрочении подобных смыслов и поэтому должны всячески им сопротивляться: «требуется как осмысление того, почему инвалидность кажется угрозой нормативному большинству, так и переосмысление потенциала, заложенного в телесных отличиях» [Shildrick, 2012, p. 35]. Шилдрик также отстаивает необходимость «квирного» переосмысления нормативных категорий и бинарных оппозиций, позволяющего включить в мейнстримное мышление все многообразие телесных форм и возможностей. Она описывает [Ibid., p. 37] этот подход как «постконвенциональную» теорию телесности, которая выявляет уязвимость и нестабильность всех форм телесности.