— Сдал Истру?
— Сдал…
— Нехорошо. А еще гвардеец!
Молчу. Какой гвардеец? Почему? Не в духе, казалось бы, Василия Даниловича так иронизировать. А он продолжает:
— Командующий фронтом приказал передать: ты Истру сдал, ты и возьмешь ее обратно.
— Возьму, товарищ генерал! И он зачитал документ:
— В Народном комиссариате обороны. О преобразовании второго и третьего кавалерийских корпусов и семьдесят восьмой стрелковой дивизии в гвардейские…
— Разрешите записать?
— Запиши. Пункты первый и второй о кавалерийских корпусах Белова и Доватора. Пункт третий: семьдесят восьмая стрелковая дивизия преобразована в девятую гвардейскую стрелковую дивизию. — Он сделал паузу: — А в скобках значится: «командир дивизии генерал-майор Белобородое Афанасий Павлантьевич»… Поздравляю дивизию и тебя лично. Доволен?
— Не то слово… Мы еще на Дальнем Востоке всей дивизией клятву дали завоевать гвардейское звание… Только…
— Ну, ну, договаривай!..
— Я-то ведь полковник, а не генерал-майор.
— Был полковник. До вчерашнего дня. Приказ подписан Верховным Главнокомандующим…
Работники политотдела во главе с Вавиловым выехали в части. Непосредственно на передовой, в окопах, они провели с личным составом беседы об этом радостном для всех нас событии. Теперь во всех полках, батальонах, дивизионах и батареях бойцы и командиры с гордостью повторяли: мы — гвардия, мы — девятая гвардейская.
Приехал из фронтовой газеты «Красноармейская правда» наш старый знакомый писатель Евгений Воробьев с ворохом свежих, пахнущих типографской краской газет. Мы читали и перечитывали напечатанный там приказ. Его уже набирали в походной типографии нашей дивизионной газеты. Потом нагрянули еще корреспонденты. Поздравляли, фотографировали, требовали материалов о героях дивизии.
Это был большой праздник, но праздник на войне. И первый же утренний доклад подполковника Суханова вернул нас в суровые будни. С рассветом 10-я немецкая танковая дивизия после сильнейшей артподготовки атаковала оборону 258-го полка. Враг рвался на восток через Кашино и Дарну, по второй, параллельной Волоколамскому шоссе дороге.
Опять там, на правом фланге, сконцентрировались в этот день наши главные усилия. Естественно, что приехавшие к нам военные журналисты стремились попасть именно туда. Известный поэт Алексей Сурков, тоже корреспондент «Красноармейской правды», просил разрешения проехать в полк Суханова.
— Поезжайте, Алексей Александровичу с уговором: на передовую не ходить. Так?
— Так! — согласился он, видимо не очень довольный условием.
Вернулся поэт поздно вечером усталый, шинель посечена осколками.