Обстановка была неясной в течение нескольких дней. Шавар владел Фустатом, его противник – крепостью Каира. Затем Диргам, испытывая нехватку средств, воспользовался «деньгами для сирот», взятыми из вакуфа. И люди немедленно начали покидать его. Хуже того: его покинул халиф и войско. Оказавшись в безвыходной ситуации, Диргам в последний раз прибег к помощи «всенародного сбора». Напрасно «трубили трубы и били барабаны, возглашая „Машаллах!“». На призыв никто не явился. Напрасно отчаявшийся эмир, окруженный личной охраной в 500 всадников, – это было все, что осталось от могучего войска, – простоял перед дворцом халифа целый день вплоть до призыва муэдзина к вечерней молитве, заклиная его памятью предков подойти к окну и благословить его дело. Ответа не было; «сама охрана постепенно рассеялась, и осталось всего лишь 30 воинов. Внезапно кто-то крикнул, предупреждая его: „Позаботься о себе и спасай свою жизнь!“ И тут прозвучали трубы, и пробили барабаны. Это Шавар входил в Предмостные ворота».
Тогда покинутый всеми вождь выехал через Ворота Зувейла, призывая народ, который некогда восхищался им и богател благодаря ему, восстать и дать бой в защиту его. Но собравшийся люд начал кричать и проклинать его; так всегда поступает толпа со своими павшими кумирами. Все же Диргам продолжал продвигаться вперед, пока его конь, напуганный донельзя бушевавшей толпой, не скинул седока рядом со священной мечетью «Нашей Госпожи Нафисы». Народ, непостоянный в своих привязанностях, тут же отсек ему голову и носил ее, ликуя, по улицам города, а тело стало добычей бездомных собак. Таков был трагический конец визиря Диргама, отважного, доблестного и большого ума человека, поэта и паладина; приятной внешности и достойного поведения, который «был каллиграфом, равным Ибн Мукле, и сочинял поэмы с двойными рифмами», «опытнейшим наездником своего времени»; которому не было равного в Египте в стрельбе из лука.
Шавар, вернувшийся к власти в мае 1164 г. (автор придерживается хронологии Ибн аль-Асира в его труде «Полный свод всеобщей истории»), желал, чтобы его союзники, которые помогли ему в этом, ушли. Он сделал так, чтобы Ширкух не остался в укрепленном Каире, а расположился в пригороде. Тогда, полагая, что он находится в безопасности за мощными стенами, Шавар отказался от всех соглашений с союзником и от уплаты обещанной компенсации расходов. Ширкух был не намерен отказываться от своих прав и мириться с обманщиком. Он приказал Саладину занять Бильбейс и восточную провинцию. Эти враждебные действия побудили Шавара обратиться за помощью к Амори. Король Иерусалима теперь ясно предвидел гибель дела христиан в Палестине, оказавшихся «между дьяволом и глубоким морем», если Нур ад-Дин вновь станет твердой ногой в Египте. Поэтому он послал армию, которая должна была бы поддержать павшего Диргама, а теперь шла на помощь его врагу Шавару. Положение изменилось; франки теперь стали союзниками своего бывшего противника, и спаситель египетского визиря превратился в его врага.