– О том, что ты больше не часть этой толпы?
– Я никогда не была ее частью, – с ядом в голосе отзываюсь я.
Хотя, конечно, это не совсем правда. Когда-то мы были друзьями. Теснее всего я общалась с Гэвином, но несколько раз ходила пить чай к Коре и Хэтти. Я всегда чувствовала себя неловко на вершине этого треугольника. Однако в таком небольшом поселении, как Ормскола, выбора почти нет: ты либо свой, либо изгой. А еще здесь присутствует немного смущающая, но большая вероятность выйти замуж за одного из своих одноклассников. Приходится следить за тем, кто на ком женится, чтобы не допустить союзов между родственниками. Именно поэтому Дункан вызвал такой ажиотаж: он не приходится родней никому из нас.
– Была, – возражает Рен. – Ну… что скажешь?
– Да. И нет, – отвечаю я. Музыканты начинают настраивать свои инструменты, слышится теплое звучание фидели и грохот барабана. Руари Кросс собирается играть на волынке. – А ты? – интересуюсь я. – Ты не против, что тебя называют саксом?
– Да. И нет, – повторяет он за мной. – Это же правда, так ведь?
– Наполовину. Твой отец родом отсюда.
– Так ли это? Представь нас, если знакома с ним, – усмехается Рен. – Потому что, насколько мне известно, единственные представители семьи Росс в Ормсколе – это я и моя мама. Если, конечно, ты не встречала кого-то похожего на меня.
Мы оба смотрим на сельчан, собравшихся на площади у огня, который наконец разгорелся и теперь весело потрескивает. Мама Рена появилась здесь как раз перед тем, как родила сына, утверждая, что отец ее чада – местный. Однако мой друг прав: здесь нет и никогда не было Россов. И только Лиз знает правду об отце Рена, а женщина истово клянется, что он Росс из Ормсколы и именно поэтому она оказалась здесь.
– Думаю, – тихо продолжает Рен, – правда состоит в том, что моя ма встретила мужчину, который назвался Россом и сказал, что он из местечка под названием Ормскола. И когда он наигрался с ней, его и след простыл. Потом она узнала обо мне и отправилась его искать. Тем не менее я не могу объяснить, почему она осталась здесь. Но уж точно не потому, что тут дружелюбные соседи. – Он печально улыбается. – Эта деревня была бы последним местом, куда я пошел бы. – Он многозначительно смотрит на меня. – Скорее это место, откуда хочется сбежать.
Я не поднимаю глаз от чаши в руках.
Парень залпом допивает вино и ставит чашу на стену.
– Пойдем.
– Куда?
Рен хватает меня за руку.
– Мы идем танцевать у Столба. Два неудачника-изгоя.
– О нет, никуда мы не пойдем, – возражаю я, но он уже тянет меня в сторону площади. – Маррен, я не хочу танцевать!