- Мне его стиль всегда казался тяжеловатым, - бледно улыбнулся Ламсдорф.
- От "Агни-йоги" тоже голова трещит, - обиделся я.
- К делу, господа, к делу! - нетерпеливо сказал министр.
- Я и говорю о деле, Анатолий Феофилактович. Под красным знаменем, например, геройски погибали на баррикадах лионские ткачи в восемьсот тридцать четвертом году - отнюдь не преступники, а простые, справедливые, доведенные до отчаяния нищетой труженики. Были и другие примеры. И вот. Может быть, возможно, не исключено, существует некая вероятность - что сохранилась некая герметическая секта, блюдущая учение коммунизма в первозданной дикости и совершенно уже выродившаяся... ну, что-то вроде ирландских фанатиков, еще в середине нашего века взрывавших на воздух лондонские магазины.
Министр задумчиво попыхивал трубочкой, так и стоя посреди кабинета, уперев одну руку в бок и хмурясь. Зато лицо Ламсдорфа просветлело:
- Как удачно, что государь поручил это дело вам!
- Хотелось бы думать, - проговорил я.
Министр вдруг двинулся вперед и, продолжая хмуриться, подошел ко мне вплотную. Я снова поднялся. Он взял меня за локоток.
- Буде так, могут открыться совершенно чудовищные тайны, - негромко и отрывисто сказал он. - Полковник, вы уверены?.. Вы готовы вести дело дальше - или вам, как коммунисту...
- Более, чем готов, - ответил я. - Это дело моей чести.
Еще секунду он пытливо смотрел мне в лицо, потом отошел к дивану и уселся, снова закинув ногу на ногу. Тогда и я сел.
- Что вы намеренны предпринять для проработки этой версии? - спросил он.
- Я намерен обратиться за консультацией непосредственно к шестому патриарху коммунистов России, - решительно ответил я.
Снова мои собеседники некоторое время молча переваривали эти слова. Потом Ламсдорф спросил:
- А это удобно?
- Это неизбежно. Если он и не знает ничего об этом - я склонен думать, что не знает, - то, по крайней мере, он лучше всех прочих в состоянии указать мне людей, которые могут что-либо знать. В патриаршестве существует отдел по связям с иностранными епархиями - чтобы его работники начали выдавать мне информацию, мне тоже потребуется поддержка патриарха. Кроме того, есть такая богатейшая вещь, как слухи и предания - и опять-таки мимо патриарха они не проходят.
- Что ж, разумно, - сказал министр. - Когда вы намерены отбыть в Симбирск?
- Надеюсь успеть нынче же. По крайности - первым утренним рейсом, в шесть сорок. Время дорого. Что-то мне подсказывает, что время дорого.
- Бог в помощь, Александр Львович, - сказал министр и, вынув из кармана "луковицу" часов, глянул на циферблат. Поднялся.