– Облако дыма целься!
Второй мушкет разбойников выстрелил, явив то самое облако дыма, которое я заявил целью. Мы башня линкора «Бисмарк»! Пли!
Сашкина тройка выходит вперед. С удивлением замечаю, что речевой аппарат у меня включен и рот сам произносит: «Открой полку! Вынь патрон!» А руки на автопилоте сыплют порох на полку, переворачивают мушкет, закидывают патрон в ствол, тянутся к шомполу… Внутренний голос внезапно заткнулся, и в голове образовалась удивительная тишина. Я ли это вообще?
Где-то у брода грохнул еще один выстрел. Ружейный, но не наш. Наши австрийские мушкеты не с таким звуком бьют. Ба-бах! Ага, а вот это уже наши! И еще. Итого три выстрела.
– Прибей! – говорят мои губы. – В ложу!
Руки сами засовывают шомпол на место. Сашкина тройка не стреляла. Стоят, примкнув мушкеты к плечу, и что-то выцеливают. Взяв ружья наизготовку, выдвигаемся тройкой в первую линию. Вижу тех двоих у дерева. Один сидит, прислонившись спиной к дереву, другой стоит на коленях, руки подняты вверх и таращится на меня ошалелым взглядом. Мужчина у кареты все так же сидит на ступеньке, шпага прислонена к ноге, а сам он деловито шурует коротким шомполом в пистолетном стволе. И откуда только у него пистолет взялся? А если был пистолет – чего он за шпагу хватался? Тишину в голове нарушает робкое хрипение внутреннего голоса: «Я веселый таракан, я бегу-бегу-бегу». Вижу краем глаза движение справа.
– Право верх цельсь! – кричу, одновременно припадая на правое колено, заношу вбок левую ногу и поворачиваю ружье направо. Степан и Никита повторяют мой маневр. Над головой вижу штык. Краем глаза отмечаю, что Сашкина тройка встала у нас за спинами вторым рядом.
Там, впереди, между деревьями, виден мужик в синем кафтане, несется к нам со шпагой в руке. Метров десять, вряд ли больше. Быстро бежит, ишь ты.
– Пли!
Попали? Ни черта не видно! К черту стрельбу, пойдем в клинч!
Командую:
– В штыки, вперед!
Вскакиваю и бегу, держа мушкет наперевес. Краем сознания отмечаю, что вперед бежит только моя тройка, а Сашкина остается сзади, на перезарядке. Не, ну это правильно, конечно. Только в следующий раз надо будет как-то договориться, когда по тройкам работаем, а когда надо и всем вместе.
Мужик в синем лежит на спине, руки задрал вверх, в глазах ужас. Рукоять его шпаги лежит у дерева. Лезвия нигде не видно. Может, во мху где-то? То, что шпага сломалась, – это хорошо. Клинок нам пригодится, Ефим просил такие ему приносить, на ножи распускать. Быстро оглядываю поле боя. Так, у кареты все спокойно. Кучер держит передних лошадей, Сашкина тройка ощетинилась штыками во все стороны. У второй повозки – которая бричка – тоже все нормально. Тип с внешностью Пьера Безухова так же стоит у лошадей и держит их, тучная женщина тихо скулит, с силой прижимая к своему рту ладони. Малец встал в бричке в полный рост с суровым выражением на детской мордашке, отважно закрывая своей спиной колени женщины.