— Послушай, — сказал Бойд, стараясь сохранять спокойствие. Кто-то же должен был! — Охранники сказали, что я могу войти. Я бы никогда не стал этого делать, но я не знал, что тебя охраняет целая армия, и подумал, что они просто следуют какому-то протоколу. Я просто не хотел с ними спорить. Поверь, я больше никогда не буду пользоваться своим карт-ключом, чтобы вломиться к тебе в квартиру.
Син только покачал головой и продолжил пялиться на стену.
— Син, у меня не было дурных намерений, — сказал Бойд. — Особенно по отношению к тебе. Я живой человек и, как и все люди, порой совершаю ошибки. Бывают моменты, когда я расстроен и могу что-то сделать не подумав. Прости, что вломился к тебе без спросу, но я это сделал ненамеренно.
Син не удостоил его ответом. Он вообще никак не отреагировал, и Бойд даже не был уверен в том, что тот его слушал.
— Я не хочу ссориться, — вздохнул Бойд. — Я пришёл, чтобы извиниться. Знаешь, я много часов корпел над тем планом, и когда ты его просто проигнорировал, я расстроился. Наверное, со стороны это и вправду выглядело так, будто я считаю, что знаю об этой работе больше тебя. Всё потому, что в школе я был отличником и привык получать оценки выше среднего. Это единственное, в чём я действительно преуспел, так что одна мысль о том, что я могу потерпеть неудачу, для меня очень… неприятна и унизительна. А когда я расстраиваюсь, то частенько несу всякий бред. А ещё порой у меня создаётся такое впечатление, что, что бы я ни делал, ты во всём видишь подвох или некий злой умысел. И…
Бойд замялся, зная, что их снимают на камеру, но в то же время ему было важно, чтобы Син услышал то, что у него на уме. Он весь день об этом думал.
— Я не хочу, чтобы ты плохо думал обо мне. Да, я облажался один или два раза, но как же всё остальное, что было между этими промахами? Мне казалось, в последнее время мы стали лучше ладить. Я хотел бы, чтобы всё было как раньше.
Син по-прежнему молчал, и у Бойда опустились руки. Невероятная усталость навалилась на него. Он попытался, но даже не знал зачем.
— Ладно, забей.
Бойд повернулся, чтобы уйти, но не успел он коснуться дверной ручки, как Син схватил его за руку и дёрнул на себя. Застигнутый врасплох, Бойд споткнулся и попытался вырваться, но Син не сдвинулся с места. Бойд напрягся ещё больше и стал вырываться ещё отчаяннее, хоть в этом и не было никакого смысла. Син был силён и непоколебим, как гора.
— Да стой же ты, мать твою! — прорычал Син, отказываясь отпускать Бойда.
— Отпусти меня! — стоило Бойду понять, что он угодил в западню, из которой не может вырваться, сердце забилось в груди испуганной пичужкой.