Аттестация началась с общих вопросов, благодаря чему Бойд узнал, что история пребывания Сина в тюремном заключении может потягаться лишь с историей его психологических обследований. Осланд ясно дал понять, что поставить диагноз Сину не представляется возможным ввиду категорического отказа пациента от помощи в решении тех проблем, с которыми он безуспешно пытался справиться самостоятельно.
Син безучастно смотрел на психиатра, во всём с ним соглашаясь.
— Может, уже перейдём к делу? — нетерпеливо предложил он.
Доктор поджал губы.
— Меня это вполне устраивает.
— Так ноги в руки и бегом!
Осланд провёл большим пальцем по планшету.
— Большую часть своей карьеры вы провели взаперти на Четвёртом. Если быть точным, то четыре года, начиная с две тысячи двенадцатого, и почти весь этот год.
— Ваши навыки слежения не имеют себе равных, доктор.
— Первый раз вы оказались в изоляторе временного содержания на Четвёртом этаже после инцидента две тысячи двенадцатого…
Син, нахмурившись, уставился в зеркало.
— …и провели в заключении почти два года. По окончании этого срока вас направили на интенсивную психиатрическую терапию к доктору Лидии Коннорс в надежде, что состояние ваше стабилизируется, и вы сможете вернуться к оперативной работе, где вы смогли бы в полной мере реализовать ваши таланты, — последняя часть фразы прозвучала довольно забавно. — Однако терапия не помогла, вы снова встали на тропу насилия…
— У вас не хватило мозгов просмотреть материалы дела до того, как явиться сюда?
Доктор продолжил как ни в чём не бывало:
— …и оказались за решёткой ещё на два года. Когда Агентству снова понадобились ваши таланты, вы прошли аттестацию и вернулись к оперативной работе. Но не прошло и двух лет, как вы снова оказались в изоляторе, потому что четверо агентов, ваши бывшие напарники, погибли.
На этот раз Син насмешливо улыбнулся, хотя взгляд его обещал психиатру насильственную кончину.
Осланд замолчал, засунул руку в карман спортивной куртки и вытащил пульт дистанционного управления.
— Что изменилось? В прошлый раз вы ясно дали понять, что отказываетесь сотрудничать с врачами и продолжите и дальше вести антисоциальный бесконтрольный образ жизни.
— Я не говорил, что что-то изменилось. Мой гениальный план заключался вовсе не в этом, если вы ещё не догадались.
— Но вы ведь не хотите возвращаться на Четвёртый, так ведь? — Син не удостоил его ответом, и доктор продолжил: — Значит, кое-что всё-таки изменилось. Полагаю, чтобы избежать вышеупомянутых последствий, которые постигнут вас в случае неудачного прохождения аттестации, вы постараетесь приложить больше усилий.