Мужики говорят:
— Что хочешь делай, батюшка, только избавь от напраслины да от поклёпу!
Мирон было пожался маленько, да деваться ему некуда, отказаться нельзя от ворожбы, а то повиноватят; да и стыдно ему бояться своего ремесла, сам он слыл, как сказал я, в деле этом докою[5].
Землемер выдвинул стол посреди избы, покрыл его простынёю, которою наперёд заставил утереть лицо трёх русых девок; там посадил на стол чёрную кошку да накрыл её мискою, а на миску поставил небольшую табакерку со стрелкою.
— Кто, — говорит, — вор, на того стрелка моя укажет прямо!
А стрелка эта была компасная, магнитная, которая всегда указывает на север, хоть верти да гоняй её кругом сколько хочешь.
А знахаря Мирона землемер и поставил прямо супротив севера:
— Ты, — говорит, — стой здесь, а ты — здесь, а ты — здесь, — и расставил всех вокруг стола.
Мужики стоят, вздыхают тяжело: что будет. Землемер разогнал стрелку, толкнул её пальцем; она моталась, моталась, да прямо на Мирона-знахаря и уставилась.
Мужики ахнули. Мирон отступил назад, а как землемер ухватил его за глотку да закричал:
— Вот вор, вяжите его да отправляйте в волостное правление! — так знахарь наш в ноги, покаялся да повинился и пошёл да принёс деньги.
Вот тебе и знахарь!