Трусливый Ваня (Чехов, Горький) - страница 3

Мужики говорят:

— Что хочешь делай, батюшка, только избавь от напраслины да от поклёпу!

Мирон было пожался маленько, да деваться ему некуда, отказаться нельзя от ворожбы, а то повиноватят; да и стыдно ему бояться своего ремесла, сам он слыл, как сказал я, в деле этом докою[5].



Землемер выдвинул стол посреди избы, покрыл его простынёю, которою наперёд заставил утереть лицо трёх русых девок; там посадил на стол чёрную кошку да накрыл её мискою, а на миску поставил небольшую табакерку со стрелкою.

— Кто, — говорит, — вор, на того стрелка моя укажет прямо!

А стрелка эта была компасная, магнитная, которая всегда указывает на север, хоть верти да гоняй её кругом сколько хочешь.

А знахаря Мирона землемер и поставил прямо супротив севера:

— Ты, — говорит, — стой здесь, а ты — здесь, а ты — здесь, — и расставил всех вокруг стола.

Мужики стоят, вздыхают тяжело: что будет. Землемер разогнал стрелку, толкнул её пальцем; она моталась, моталась, да прямо на Мирона-знахаря и уставилась.

Мужики ахнули. Мирон отступил назад, а как землемер ухватил его за глотку да закричал:

— Вот вор, вяжите его да отправляйте в волостное правление! — так знахарь наш в ноги, покаялся да повинился и пошёл да принёс деньги.

Вот тебе и знахарь!


Н. А. Некрасов

Генерал Топтыгин


Дело под вечер, зимой,
И морозец знатный.
По дороге столбовой[6]
Едет парень молодой,
Ямщичок обратный;
Не спешит, трусит слегка[7];
Лошади не слабы,
Да дорога не гладка —
Рытвины, ухабы.
Нагоняет ямщичок
Вожака с медведем:
«Посади нас, паренёк,
Веселей доедем!»
— Что ты? с мишкой? —
«Ничего!
Он у нас смиренный.
Лишний шкалик[8] за него
Поднесу, почтенный!»
— Ну, садитесь! — Посадил
Бородач медведя.
Сел и сам — и потрусил
Полегоньку Федя…
Видит Трифон кабачок,
Приглашает Федю.
«Подожди ты нас часок!» —
Говорит медведю.
И пошли. Медведь смирён, —
Видно, стар годами,
Только лапу лижет он
Да звенит цепями…
Час проходит; нет ребят,
То-то выпьют лихо!
Но привычные стоят
Лошадёнки тихо.
Свечерело. Дрожь в конях,
Стужа злее на ночь;
Заворочался в санях
Михайло Иваныч.
Кони дёрнули; стряслась
Тут беда большая —
Рявкнул мишка! — понеслась
Тройка, как шальная!
Колокольчик услыхал,
Выбежал Федюха,
Да напрасно — не догнал!
Экая поруха!
Быстро, бешено неслась
Тройка — и не диво:
На ухабе всякий раз
Зверь рычал ретиво;
Только стон кругом стоял:
«Очищай дорогу!
Сам Топтыгин генерал
Едет на берлогу!»
Вздрогнет встречный мужичок,
Жутко станет бабе,
Как мохнатый седочок
Рявкнет на ухабе.
А коням подавно страх —
Не передохнули!
Вёрст пятнадцать на весь мах
Бедные отдули!
Прямо к станции летит
Тройка удалая.
Проезжающий сидит,