Неоднократно мы говорили, и в частности я, — и на этот счет не было разногласий в ЦК, — что наша задача — отсеять в «рабочей оппозиции» здоровое от нездорового именно потому, что она получила известное распространение, а в Москве повредила в работе. В ноябре, когда была конференция с двумя комнатами{17}, — когда здесь сидели одни, а в другом помещении этого же этажа — другие, когда и мне пришлось пострадать и, в качестве посыльного, ходить из одной комнаты в другую, — это была порча работы, начало фракционности и раскола.
Еще в сентябре, во время партийной конференции{18}, мы свою задачу видели в том, чтобы отсеять здоровое от нездорового, — ибо нельзя относиться к этой группе как к здоровой группе. Когда нам говорят о недостаточном проведении демократизма, мы говорим: это абсолютно верно. Да, он проведен у нас недостаточно. Нужна помощь в этом отношении и указания, как провести. Нужно действительное проведение, а не разговоры. Мы принимаем и тех людей, которые называют себя «рабочей оппозицией» и даже с худшим названием, хотя я думаю, что нет другого, более худшего и неприличного названия для членов Коммунистической партии, чем это. (Аплодисменты.) Но даже если бы они создали гораздо худшее название, мы говорим себе: раз это — болезнь, затрагивающая часть рабочих, нужно на эту болезнь обратить сугубое внимание. И то, что тов. Осинский ставил почему–то нам в вину, нужно поставить нам в заслугу.
Теперь перехожу к «рабочей оппозиции». Вы признали, что остались в оппозиции. Вы на партийный съезд пришли с брошюрой тов. Коллонтай, с брошюрой, на которой написано: «рабочая оппозиция». Вы сдавали последнюю корректуру, когда знали о кронштадтских событиях и поднимавшейся мелкобуржуазной контрреволюции. И в этот момент вы приходите с названием «рабочей оппозиции»! Вы не понимаете, какую ответственность вы на себя берете и как нарушаете единство! Во имя чего? Мы вас допросим, сделаем вам тут экзамен.
Тов. Осинский употребил это выражение как полемическое, видел какую–то вину или ошибку с нашей стороны; точно так же, как и Рязанов, он усматривал в нашей политике по отношению к «рабочей оппозиции» политиканство. Тут нет политиканства, а есть та политика, которую ЦК ведет и будет вести. Когда есть нездоровые группы, нездоровые течения, — давайте обратим на них тройное внимание.
Если есть хоть что–либо здоровое в этой оппозиции, — надо все силы употребить, чтобы здоровое от нездорового отсеять. Мы не можем вполне успешно бороться с бюрократизмом, проводить последовательный демократизм, потому что мы слабы, нет сил; и того, кто поможет в этом, того надо привлечь, а кто под видом помощи преподносит вот этакие брошюры, того надо разоблачать и отсеивать!