– Очень хорошо.
– Приказы, сэр?
– Дикки – Джорджу! – ворвался в разговор «Додж».
– Джордж – Дикки. Прием.
– У нас тоже эхосигнал. Пеленг ноль-девять-восемь. Дистанция четырнадцать миль. Тоже похоже на ПЛ, сэр.
– Очень хорошо.
«Джеймс» на одном фланге, «Додж» на другом докладывают о подлодках впереди. Еще одна у него справа по носу, близко, погруженная. Где будет труп, там соберутся орлы[25]. Отправить подчиненных в атаку? В наступающей темноте? Притом что «Джеймсу» надо экономить топливо? Возможно, так было бы лучше.
– Орел – Джорджу! Орел – Джорджу!
– Джордж – Орлу. Прием.
– У нас оба эхосигнала Гарри, сэр, пеленг ноль-восемь-пять. Но у нас есть еще один, на пеленге ноль-девять-ноль, дистанция тринадцать миль.
Это не эхосигнал «Доджа». Четыре подлодки перед конвоем. По меньшей мере одна в его кильватере.
– Очень хорошо.
– Гарри – Джорджу. Расстояние быстро сокращается. Дистанция девять миль для одного эхосигнала. Пеленг ноль-девять-ноль. Второй на пеленге ноль-девять-два. Дистанция девять миль.
– Очень хорошо.
Пришло время подумать о собственном корабле.
– Лево руля! – крикнул Краузе через плечо и снова заговорил по рации.
– Джордж – эскорту. Сохраняйте позиции. Стреляйте, как позволит дистанция.
И снова рулевому:
– Одерживай. Так держать.
«Килинг» зашел на новый отрезок зигзага. Говоря по рации, нельзя забывать, что на расстоянии торпедного залпа маневрирует подводная лодка.
– На румбе ноль-девять-четыре, сэр.
– Очень хорошо.
Эскорт по рации подтвердил, что его приказы получены.
– Удачи вам.
При таком числе подлодок нельзя отправлять эскорт вперед для атаки. Слишком много дыр появится в и без того слабой завесе.
Теперь внимания Краузе требовал электромеханик. За спиной у того стояли старшина-электрик и его ученик. Диски по-прежнему не крутились.
– Еще не починили? – спросил Краузе.
– Это не электрическая поломка, сэр. Они примерзли.
– Брызги замерзают на стекле, сэр, – объяснил Найстром.
Через стекло рубки не было видно практически ничего.
– Так займитесь этим! – рявкнул Краузе.
Нет, так не пойдет. Задание для Найстрома сложное, а сообразительностью он не отличается.
– Поставьте двух матросов с ведрами и швабрами, – сказал Краузе. – Теплая вода. Не кипяток. Да, и пусть будет соленая – как можно солонее.
– Есть, сэр.
– Свободны, мистер Рюдель.
Краузе ответил на салют Рюделя, глядя через его плечо на далекий конвой впереди, потом влево на «Кадену» и вправо, откуда – возможно – смотрела на него немецкая подлодка. Через стекло рубки уже почти ничего было не разглядеть, и Краузе вышел на правое крыло мостика.