На самом деле влияние вышло в обратной перспективе, ну или же это так гений места постарался: Сассетта>90 становится заметен после пришествия в мир Пьеро делла Франческа и его гениальных пластических прозрений. Сассетта для меня и есть серединка между первой оттепелью Симоне Мартини и полноценным объемом Пьеро, хотя умом я могу ошибаться, но сердце-то, сердце разве обманешь этими песчаными полутонами и фигурами, взвихренными, распевно вьющимися вверх, точно хорал?
Другая сторона Луны
От Сассетты всего-то пара шагов до пронзительной эклектики Содомы, выставленного в центр долгого сиенского сансета.
Еще отдельный зал здесь есть у Веккьетты, два зала у очень хорошего художника Сано ди Пьетро, которого я раньше не видел и не слышал (сочетание византийщины, сиенщины и «опыта Возрождения»). Пара залов совсем уже высокого Ренессанса с явным влиянием Боттичелли (причем «раннего», не раненого еще) и Леонардо (есть набор симпатичных леонардесок), несколько залов робкого маньеризма, после чего сиенское искусство начинает катиться в бездну.
Самое большое впечатление от второго (точнее, первого) экспозиционного этажа – сочные громады Содомы, а также зал картонов маньериста Доменико Беккафуми с многофигурными сценами, выполненными для пола сиенского Дуомо.
Беккафуми сочинял 35 сцен под явным влиянием Микеланджело и Леонардо («Битвы при Ангиари»), другие композиции для этого же собора>91 делали, например, Пинтуриккьо, Доменико ди Бартоло и Маттео ди Джованни.
Все, что после Беккафуми (буквально рядом, по соседству с Содомой – и в истории искусства, и в музее) – это уже сплошные трафареты и повторения, не говоря уже о том, что было позже, – выгородки эти я и вовсе пробежал галопом. Сиенцы – молодые да ранние, в этом их сила: расцвести, когда еще ничего и никого нет, и сдуться, сгореть, уступив место другим народам. В пинакотеке история Сиены сжата до пружины: переходя от картины к картине, копишь и копишь подспудное напряжение, которое в конце экспозиции растекается бессмысленным, в никуда ведущим многоточием.
Внутренняя Сиена
Вот что важно – экспедиция к окраинным базиликам помогла мне увидеть закулисную буквально Сиену предместий и местного люда, с книжными магазинами и супермаркетами, а также студентами вместо туристов.
Как обычно пишут в путеводителях и публицистических фельетонах, «это не парадная сторона города», но штука в том, что и туристический центр, за исключением главных мест и фасадов, особенно парадным не назовешь – он по-средневековому темен и прокопчен, парадной здесь оказывается разве что пестрая интернациональная толпа, подобно па́ру струящаяся по центральным кварталам, чтобы мгновенно и навсегда испариться за поворотом.