Я вновь устало махнул рукой, показывая, что разговор окончен, и вошел в здание. Ничего не отвечая, я прошел сквозь бросившуюся мне навстречу толпу людей, которые хотели узнать от меня хоть что-то. Поднявшись на второй этаж, в коридоре которого все еще воняло гарью, я отпер дверь нашего отсека, не пострадавшего от пожара, и прошел внутрь. Хотелось раздеться, свернуться клубочком под одеялом и уснуть, а проснувшись, узнать, что все случившееся сегодня приключилось со мной лишь в глупом кошмарном сне. Можно будет рассказать об этом Гартману, вот он повеселится, а потом раздавить на двоих бутылочку коньяка. Я зашел в душевую, прополоскал как следует рот и горло, а после долго пил воду из-под крана. Однако утолить жажду водой никак не получалось. Покопавшись в чемодане под кроватью, я извлек упаковку с подарочным «Хеннесси» и, разорвав уже явно ненужную коробку, открыл бутылку. Коньяк словно старый, все понимающий друг сразу окутал меня своим теплом. Я сделал еще один глоток и услышал чьи-то шаги. На пороге комнаты появился профессор.
— Присоединяйтесь, Юрий Иосифович. — Я махнул рукой Гартману.
Он, кряхтя, опустился на пол рядом со мной. Я протянул ему бутылку, и профессор махом влил себе в рот изрядное количество коньяка.
— За Ларсена. Пусть земля ему будет пухом.
Гартман возвратил мне бутылку, и я тут же впился в нее губами.
— Она скоро всем нам будет пухом, хотя, я вам так скажу, она здесь чертовски каменистая. Я думаю, наши тела не будут закапывать, а просто сбросят в море.
— Не дрейфь, пацан, — Юрий Иосифович вновь отобрал у меня коньяк, — кстати, на, закуси. — Он протянул мне уже подтаявшую шоколадку. — Я сейчас разговаривал с Зиверсом, возможно, все не так плохо.
— Он нашел еще патроны?
— Нет, — покачал головой Гартман, — но оказывается, когда только нас начали обстреливать и начался пожар, он связался с еврокомиссаром в Брюсселе и затребовал помощи.
— И что, они позвонят Торбьорну и скажут, чтобы нас не убивали?
— Это вряд ли, а вот ближайший натовский военный корабль они на помощь прислать обещали.
— И насколько к нам близок этот корабль?
— Вполне, — кивнул Юрий Иосифович, — Зиверс недавно вновь выходил на связь, нам надо продержаться буквально до утра. Утром здесь будет американский эсминец.
— До чего они шустрые, эти янки, — от коньяка меня уже развезло так, что я даже не обрадовался грядущему спасению, — янки-обезьянки. Они везде, где дерьмом воняет. Порой не успеешь обделаться, а они уже тут как тут.
— Верно, — согласился Гартман, — пойдем к Зиверсу и скажем, чтобы американцы не приплывали. Пусть пришлют нам другой корабль.