— Нет, я от тебя теперь никуда, — засмеялся Бертан.
Он быстро скинул одежду. В свете уличного фонаря его тело казалось призрачным и невесомым. Вот он лег рядом. Старый диван пожаловался на тяжесть скрипом пружин. Бертан приподнял мою голову и просунул руку под шею.
Я прижалась к нему и вдохнула знакомый и такой родной запах кожи. Эта близость растормошила забытые воспоминания. Перед глазами появилась картинка: я пью потрясающе вкусный напиток судук, в голове шумит. Мне весело, хочется хулиганить и безудержно заниматься любовью. Как давно это было. Я вздыхаю.
— Бертан, расскажи мне, как я оказалась в этом мире? Я совершенно ничего не помню.
— Может быть завтра?
— Нет. Новый день принесет новые проблемы. Придется их решать. Расскажи лучше сейчас.
— Хорошо. Слушай.
Бертан на секунду замолчал. Я лежала в его объятиях, и так тепло и хорошо мне было в кольце рук любимого, что мысли начали куда-то уплывать. Не хотелось ничего менять. Вот так бы лежать всю жизнь, забыв о проблемах и бедах. Оставить позади работу, Москву, Белецкого с его притязаниями и улететь, как булгаковские Мастер и Маргарита, в Вечность, чтобы жить только друг для друга.
Увы, это не наша судьба. Может быть, у нас есть только этот момент счастья, и все.
Я вздохнула и крепче прижалась щекой к груди Бертана. Его сердце стучало ровно и громко, и удары отзывались у меня в голове и в душе: «Тук-тук, тук-тук, тук-тук…»
Теплые губы у меня на лбу, на глазах, на щеках, и я тянусь к ним всем телом, как за глотком живительного судука. Вот они накрывают мой рот, и я жадно отдаюсь поцелую. Есть только это мгновение невыразимого счастья, а дальше… будь, что будет.
И я проваливаюсь в этот момент, тону в нем с головой. Руки, ноги переплетаются, наши сердца становятся одним целым, наши тела тоже. Эта не та безрассудная страсть под действием судука. Нет. Это нежность, упоительная ласка, сводящая с ума, это настоящая любовь.
Мы не замечаем времени. Оно сейчас остановилось, как и замер мир вокруг нас.
— Виолетта, ты спишь?
— Нет. Слушаю твое сердце.
— И как тебе? — в голосе Бертана колокольчиком звенит улыбка.
— Здорово! Теперь оно бьется быстрее, чем мое, а еще минуту назад наши сердца стучали в унисон.
— Такова природа человека. Ты хочешь поговорить о сердце?
— Нет, — теперь смеюсь я, — я мечтаю услышать твою историю.
— Это надолго. Тебе пора спать.
— Я не хочу.
— Ну что ж… Помнишь наш последний ужин?
— Да. Ты напоил меня судуком.
— Это еще не все. Я вспомнил тогда, что Мадан двое суток держал тебя под снотворным зельем, чтобы привезти в Хесвелл. Ты спала, а вместе с тобой дремала твоя неуправляемая сила.