Я выдернула руку, а режиссер развернул второе кресло и указал на него. Дрожащие колени подогнулись, и я опустилась на край сиденья, в любой момент готовая вскочить и бежать, настолько усилилось ощущение надвигающейся бури.
— Роман Викторович говорил, что вы предложили ввести в сюжет ролика мужской персонаж. Интересная идея. Одобряю. На какой бюджет вы рассчитываете? Не получится так, что молодой человек запросит больше денег, чем есть у нас?
— Не думаю, — ответил за меня Белецкий. — Парень, конечно, фактурный, но непрофессионал. Для него съемки — это приключение. Еще неизвестно, справится ли.
— Вы сценарий уже переписали?
— Да, — выдохнула я, недоумевая, зачем вообще меня пригласили. Эти двое смотрели друг на друга и наслаждались процессом.
Я не понимала Белецкого. Вчера он сгорал от страсти, сегодня подарил мне цветы и пригласил на обед, а теперь одурманивает моего редактора. Зачем он дает Ларисе несбыточную надежду? Или спать не может, если не обольстит за день ни одну женщину?
— Отлично! — воскликнула Лариса Максимовна и встала, намекнув, что визит окончен. Мы тоже вскочили. — Приступайте к работе. И, Роман Викторович, завтра жду ваш доклад.
— Обязательно, — режиссер церемонно приложился губами к тыльной стороне ладони редактора. Щеки Ларисы порозовели.
«О, да он коллекционер женских сердец!» — вспыхнула в голове неприятная мысль, но додумать мне не удалось: Белецкий пошел к выходу. Лариса Максимовна поспешила проводить дорогого гостя к лифту, а я вернулась к столу в полном раздрае чувств.
— Ты чего такая расстроенная? — набросилась на меня Ирочка.
— Даже не знаю. Может, зря я приняла эти цветы?
— Почему?
— Белецкий сейчас заигрывал со мной и расстилался перед Крысой.
— Не выдумывай! Ты ему нравишься, как женщина, а Лариса Максимовна — временный босс. У вас разные уровни, потому не загоняйся и иди на обед. Когда еще в таком роскошном ресторане побываешь?
— А если он захочет расплаты? — засомневалась я, вспомнив вчерашнее сексуальное приключение, о котором я уже сто раз пожалела.
— А ты сыграй роль недотроги. Только недолго. Поломайся чуток и вперед.
На столе завибрировал телефон: Белецкий! Легок на помине.
— Виолетта, я тебя жду внизу, выходи, — пропел бархатно он, и я сдалась.
Я оделась, схватила сумочку и тут увидела Ларису Максимовну, которая вышла из своего кабинета при полном параде. Она деловито поправила канареечного цвета шарфик, ярким пятном выделявшийся на молочном кашемировом пальто, и повернулась к секретарю.
— Вот черт! А эта куда собралась? — прошипела я и быстрым шагом, чуть ли не бегом заторопилась к лифту.