Я заскочила в кабину и нажала кнопку подземного этажа.
— Подождите! — донесся голос редактора.
— Миленькие быстрее, быстрее, — гипнотизировала я створки дверей и чуть не подпрыгивала от нетерпения.
Они словно услышали мою мольбу и плавно поехали навстречу друг другу, я прислонилась к стене и выдохнула, и тут в щель просунулась рука, украшенная матовым маникюром. Створки распахнулись, и в кабину влетела запыхавшаяся Лариса Максимовна собственной персоной.
— Серова, ты не слышала, как я тебя звала?
— Что вы, Лариса Максимовна, простите. Я торопилась. У меня встреча с менеджером Алены Светловой, — выпалила я первое пришедшее в голову оправдание.
— А по телефону не судьба договориться? — редактор посмотрела на свое вытянутое лицо в зеркало и полезла в сумочку.
— Ну, возникли непредвиденные обстоятельства.
«Вот пристала, — думала я и отчаянно смотрела на мелькающие цифры этажей.
Десять, девять, восемь, но редактор по-прежнему наносила помаду и не торопилась нажимать нужную кнопку.
«Неужели едет в гараж? Вот невезение!»
— Серова, — я вздрогнула и испуганно посмотрела на начальницу, — смотри там у меня, — Крыса почмокала губами, разглаживая слой блеска. — Я хочу, чтобы ролик был на высоте. Тогда Роман Викторович с удовольствием поработает еще раз с нашим издательством.
— Хорошо.
Звякнул звонок, лифт остановился на подземном этаже. У меня по спине скатилась капелька пота: редактор вышла вместе со мной и направилась к машинам.
«Все, пропала! Сейчас она заметит автомобиль Белецкого и сделает мне харакири», — в панике подумала я и кинулась назад в кабину.
— Ты куда?
— Забыла…
Двери закрылись и спасли меня от позорного допроса. Я поднялась на этаж выше и спустилась в гараж по лестнице. Осторожно окинула взглядом пространство, заставленное рядами машин и облегченно выдохнула: Крыса исчезла.
Я вышла из тени на свет и огляделась. Гудок клаксона наметил мне дорогу. Не успела сделать пару шагов, как увидела Белецкого, небрежно облокотившегося на капот роскошного Астон Мартина цвета индиго.
Поза режиссера показалась немного театральной, но я уже поняла, что у него вся жизнь крутится вокруг одного: покорить всех женщин вокруг своей неотразимостью.
Одежда и обувь модных брендов, самый дорогой парфюм, изысканная еда — все только для того, чтобы поразить собеседника и даже подчинить себе. Правда, я усмехнулась, убийственное обаяние Белецкого (не удивлюсь, если он и фамилию намеренно сменил на благозвучную) действовало только на людей, ниже его по социальному статусу. Возможно, что среди равных себе он не выделялся бы ничем.