Дюбрайн слушал увиливания с серьезным и торжественным видом, в нужных местах кивал, но, стоило королю замолкнуть, с любезнейшей улыбкой осведомился:
— Надеюсь, сир, вы уже распорядились о приезде ее высочества в Суард?
В его голосе проскользнули торжествующие нотки. Он предвкушал победу — несмотря на темную бурю? Самонадеянный ублюдок! Светлый лицемер, дери его Мертвый! Для него скрытая под маской радушия беспомощная злость Тодора как на ладони. Король проигрывает, время утекает, и лишь чудо, именуемое «предупредительной нотой Конвента» спасет его младшую дочь от брака, а остальных детей — от смерти. Кронпринцу Люкресу нужны мирная провинция без лишних претендентов на престол и сын крови Суардисов, чтобы получить в вассалы и гномов, и лесных ире — все наследство династии. Только ничего он не получит. Ни Шуалейды, ни Валанты. И Паук не получит. Ни-чего.
— Мой возлюбленный брат в нетерпении ожидает помолвки с прекрасной Шуалейдой, — продолжал Дюбрайн. — Смею заверить ваше величество, мой августейший брат всецело осознает все возможные последствия брачного союза с сумеречной шерой…
Роне сжал зубы. Еще мгновение, и придется вмешиваться, не дожидаясь бумаги. Плохо. Лезть поперек церемониала — совсем плохо. Был бы он светлым, ему бы простили все. А темному не прощается ничего. Особенно Пауком. Шис. Нельзя, чтобы Тодор дал согласие на брак! Расторгнуть помолвку — совсем не то же самое, что не объявлять о помолвке.
«Эйты! Где бумага?!» — позвал он немертвого слугу.
— …но пребывает в уверенности, что Светлая не оставит ее высочество Шуалейду своей милостью, — закончил императорский ублюдок.
«Здесь», — отозвалось умертвие из башни Рассвета; почудилось, или в его ментальном тоне скользнуло злорадство? Проклятье, Роне же не приказал Эйты нести бумагу сразу!
«Быстро сюда! Немедленно, бегом!»
— Разумеется, наша дочь незамедлительно прибудет в Суард…
«Да, хозяин», — безразлично ответил Эйты.
— …мы также с нетерпением ожидаем встречи с вашим августейшим братом…
Две минуты. Как минимум. Долго! Не успеет…
— О, мой возлюбленный брат горит желанием увидеть Валанту! — дождавшись паузы, вставил Дюбрайн.
Поперек церемониала, с риском дипломатического скандала — зачем? Ублюдок с ума сошел? Но Тодор благосклонно кивнул — пусть нарушение церемониала, но ему не хочется произносить те самые слова. А Дюбрайн продолжал восхвалять Валанту, ее чудесные обычаи, дивный климат и редкостную красоту принцессы. Странно, очень странно — но об этом думать потом.
«Эйты!»
«Здесь, хозяин!»
Дверь столовой отворилась — обе створки. Дюбрайн замолк. Все обернулись.