— Отнесите в кабинет, — велела Шу.
Опасливая восторженность лакея сегодня вызвала лишь снисходительную улыбку. Кажется, она начала привыкать к жизни в родном доме и даже находить в ней некую прелесть.
Вот, к примеру, цветы. Две корзины роз, алых и белых. Безо всякой магии, просто свежие розы, и в каждой корзинке — записка. Очень мило. Правда, не очень понятно от кого. Вчера на балу она не успела даже толком ни с кем познакомиться, слишком занятая своим августейшим женихом. Вряд ли эти розы от него, слишком скромны. От Люкреса ей приносили корзину раз в пять больше и с бантами гербовых цветов императорской семьи, бирюзово-золотыми. А тут — обычные плетеные корзинки и свежие цветы, даже с каплями росы.
Очень мило.
И Кай сегодня же пошлет цветы Таис, он тоже перехватил ее задумчивый взгляд. Словно она размышляла: каково это, когда тебе дарят цветы? Хотя наверняка ей-то цветов дарили много и часто, она — завидная невеста. Одна из самых завидных невест королевства.
Распрощавшись с Альгредо и пообещав не влипнуть ни в какие приключения, Шу понеслась в кабинет. Надо же было выяснить наконец, от кого розы! Может быть, от Дайма? Наверное, вот эти, белые…
Сунув нос в полураспустившиеся бутоны и вдохнув сладкий запах варенья, Шу от удовольствия прикрыла глаза. Интересно, откуда Дайм знает, что она любит варенье из розовых лепестков? Неужели Энрике ему даже такие подробности докладывал?
Надо будет спросить. Потом. А сейчас — достать записку, квадратик плотной белой бумаги с ровными строчками… стихов? Ох… Дайм написал ей стихи!
Прежде чем их прочитать, Шу на миг прижала записку к сердцу. Просто… ну… ей никто раньше не дарил стихов. А потом медленно, наслаждаясь каждым словом, прочитала:
«Как роза прячется в траве,
Так бриллиант горит в алмазе.
О нашем грезя волшебстве,
Шепните: Рональд Ба…»
— Бастерхази! — закончила она, отшвыривая прочь записку вместе с розами, и утерла злые, невесть откуда взявшиеся слезы.
— Что опять натворил этот мерзавец? — спросила влетевшая в кабинет Бален и обняла Шу.
— Он… он… — Шу не могла говорить, ее душили слезы.
— Он обидел тебя? Угрожал?..
— Он… стихи…
— Стихи? Шу, с тобой все хорошо? — Бален заглянула ей в глаза. — Какие еще стихи?
— Написал мне стихи… и розы… — Сказать что-то еще Шу не смогла, горло перехватило.
— Да пошел он, — зло прошипела Баль и, отпихнув ногой опрокинутую корзину роз, отвела Шу к дивану, усадила. — Этот негодяй не стоит твоих слез. Поверь мне, мы справимся…
«С чем справимся?» — хотела спросить Шу, но голос по-прежнему не слушался.
Она сама не понимала, почему рыдает. Ведь ее больше не тошнит, и она больше не вспоминает отвратительные рассказы Саламандры. Ей почти все равно. Почти совсем все равно! Просто…