Однажды цветы сделали глупость. Посланник проснулся и обнаружил вокруг себя высокую стену из необычайно твёрдых ветвей шиповника с очень длинными, острыми и смертельно ядовитыми шипами. Цветы знали, что не смогут остановить его, но им было так скучно, так тоскливо и так не по себе, что они захотели поиграть с Посланником. Поиграли и заигрались. Посланник достал из сумки большой плод неизвестного цветам растения, сжал его, и на ветви шиповника брызнули струи жгучего яда. Ветви корчились, обугливались, опадали. Всё, что ещё могло двигаться, нырнуло в землю, в корни и уже проложенным путём срочно вернулось в сад. Посланник снова стал переставлять свои волосатые ноги, а цветы ещё долго утешали жестоко оскорблённый шиповник и отдавали ему лучшую воду, лучшие соки и самые тёплые лучи солнца.
Любимый ждал, потому что ничего другого не осталось. Он попросил сна. Такого сна, чтобы быть сильным, чтобы победить, чтобы ликовать и пылать торжеством, чтобы хоть на ночь забыть о скорой встрече с чудовищем. Он не знал, почему так вышло, он ли был жалок и напуган, цветы ли обиделись на его слабость, но ему приснился пылающий город со столбами огня, бившими из замковых башен. Какие-то мелкие чудища плясали на страшной высоте среди огненного жара. Какие-то рати скакали, гремя чёрными доспехами, гонимые страхом, ненавистью и жаждой убийств. Любимый мчался в ладье по горячему озеру, в которое изливалась подземная лава, и в котором тысячами гибли обнажённые люди. Сон поставил его во главе отряда вооружённых монстров — людей и человекоподобных крыс, птиц и насекомых. Вместо жажды битвы Любимый чувствовал наготу, беззащитность и страх. Он не понимал, чего хотят от него эти чудовища, кто он для них: вождь, божество или жертва. Зато он точно знал, куда они его тащат — в кипящую воду и потоки лавы, где лодка вспыхнет и сгорит, а он сварится и погибнет, как гибнут впереди эти несчастные. Его обуял ужас, он сумел спрыгнуть на берег и кинуться бежать со всех ног от огней и ночи в прохладные сумерки. Он бежал мимо рыцаря, которого, пожирая плоть и сталь доспехов, терзали огромные крысы. Мимо канала с утопленниками подо льдом и невозмутимой фигурой немыслимого урода, вооружённого луком и стрелами, катившей на коньках в темноту. Мимо огромной арфы, в которой, пробитый струнами насквозь, висел обнажённый человек. Любимый не знал, куда бежать. Хотел свернуть вправо, вдруг его подхватила огромная рука с кривыми когтями, он взлетел в воздух, успел увидеть разинутый клюв гигантской птицы с усталыми человеческими глазами и услышал хруст своих сокрушаемых костей и плеск лившейся крови. Он потерял сознание во сне, потом пришёл в себя и понял, что превратился в ком жидкого дерьма, что вываливается из заднего прохода птицы и летит неизвестно куда во что-то страшное чёрное и бездонное.