Взбрасывая песок за собой бегущими стопами, девушка оказалась у моря. Дрожащую, мерзнущую руку опустила в черный бархат воды. Немой кинофильм.
Тишина — отсутствие звука или лишь его разновидность?
Что в ней есть, а чего в ней нет? В чем больше смысла и значения — в высказанном или в том, о чем умолчали?
Море, колеблемое снаружи, с точки нашего видения, но непоколебимое в своей сущности, — беспременно единое, постоянное, как жизнь. Что оно желает высказать нам, что оно не в силах выразить?
Как мы преодолеваем силу тишины?
Как тишина преодолевает нас?
Ро
она же
Анна Роньшина
Об улыбающихся каменных львах
В каждом городе живет свой собственный лев. Один — царственно возвышается на крыше старинного дома, другой — спрятался в ущелье, охраняя свою добычу. Защитники, часовые. Ни одна темная тень не прошмыгнет мимо них, не убежит в узкие улочки, не посмеет посмотреть искоса. Лишь со страхом поклонится, предупредительно опустив глаза.
Белоснежные каменные львы, которые позволяют дотронуться до себя нежным пальцам людей средь бела дня и охраняют их сны по ночам. Мраморные изваяния, хмуро разглядывающие мир из-под шелковой гривы. Прекрасные в своей вечной полудреме. Величественные в своем бессмертии.
Но совершенно одинокие.
Их не радовал ни звонкий смех маленьких детей, забирающихся им на спины, поглаживающих гриву и шепчущих им на ушко свои трогательные мечты, ни гомон птиц, поющих о дальних путях, ни обволакивающие теплым воздухом южные ветра. Когда матушка-луна пряталась за ширмой из пушистых облаков, львы грустно вздыхали, задумываясь о том, что и им нужно время для того, чтобы быть счастливыми.
Они грезили о том, как пройдутся по брусчатой мостовой, громко выдыхая воздух из своих каменных легких, как встретят где-то далеко свое счастье, как отблагодарят праправнуков тех, кто когда-то подарил им бессмертие. Сладкие, недостижимые мечты.
Но однажды пасмурным днем луна закрыла солнце, успев лизнуть бока королей каменных лесов и разрушить их вековую дрему.
И взмахнули гривами крохотные солнечные дети, тихонько засипели и завели первые ноты, ступая первые шаги по дорогам, устланным бетоном. И пробежали по крышам, распугивая птиц с насиженных мест. И залюбовались на другие закаты, задумались, почувствовав другие запахи. И влюбились в свободу. Кратковременную, волшебную. Ради которой стоило охранять людей дальше. Ради одного часа в несколько лет… столетий.
Когда солнечный диск вновь показался из темени, львы вернулись назад, принимая давние насиженные позы, устраиваясь поудобнее и устремляя свой задумчивый взор далеко-далеко. Вот только не смогли скрыть своих улыбок, так и застыв на время обычных дней, когда солнце сменяет луну.