Эмма подняла голову.
– Почему мы остановились? – пропищала она, перекрикивая звуки из планшета.
Она сняла один наушник.
– Смотри дальше, солнышко. Я только совсем недолго поговорю с тем дядей.
Она кивнула и снова надвинула на маленькие уши большие наушники. После бесконечного ожидания у моего окна остановился крупный полицейский. Коричневые штаны были заткнуты в грязные черные ботинки, поднимающие облачка пыли на дороге. На круглом брюшке натянулась форма. У массивного бедра покоился пистолет. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.
И прежде чем снова их открыла, его пальцы забарабанили по окну с такой настойчивостью, что чуть не разбили его. Я опустила стекло, взмолившись, чтобы автоматика работала быстрее. Полицейский посмотрел мне за спину и увидел сзади Эмму. Он внимательно всматривался в детали: ребенок в детском кресле смотрит сериал, на сиденьях разбросаны разные дорожные предметы, словно вытряхнули мусорное ведро. Эмма не почувствовала на себе пристальный взгляд незнакомца.
Взгляд двух голубых, глубоко посаженных на одутловатом лице глаз вернулся к открытому окну и наконец остановился где-то над моей головой. Одна его рука легла на крышу. Машины со свистом проносились мимо, в опасной близости к его спине, и я боялась, что какой-нибудь водитель, набирающий на телефоне сообщение, сейчас врежется в этого мамонта, собьет его и перемелет, протащив на сотню футов вперед. Изо рта полицейского пахнуло сигаретами и кофе. На крыле носа торчала багровая бородавка.
– Вы знаете, почему я вас остановил?
Он словно пережевывал слова, и я постаралась замедлить поток мыслей, чтобы соответствовать темпу выговора Среднего Запада.
– Нет, сэр. Я ведь не превысила скорость?
Он только фыркнул.
– Ваши права и документы на машину.
Я порылась в бардачке в поисках нужных документов, порадовавшись, что не заменила номера на другие, которые могли не числиться в системе. Выудила из бумажника права и протянула ему.
Он посмотрел на права, а потом снова на меня.
– Другие.
– Простите?
– Ваши волосы. Они другие.
Я разгладила прядь за ухом.
– Да.
– Сейчас вернусь.
Он неторопливо прогулялся к своей машине, топча веточки и гравий. Водительское сиденье застонало под весом его ягодиц, пока он вводил мои данные в компьютер. К счастью, за всю жизнь у меня не было штрафов ни за превышение скорости, ни за нарушения правил. Но что, если полицейский из Монтаны ввел в базу номера моей машины? Если слухи о двух блондинках долетели и сюда? И если все мои предшествующие действия приведут именно этого полицейского к ошеломительному выводу, что я похитила Эмму? Мысль о том, что ее у меня заберут, была невыносима.