– НЕ НАДО! Принимается… Вы не считаете свои на почте действия чрезмерными?
– Никак нет. Нападение на федерального военнослужащего равно нападению на Федерацию. Я никогда не давала повода считать, что могу плохо выполнять свой служебный долг. Или не понимать, в чём он заключается. Особенно когда надо стрелять. Или когда я вижу один из вариантов откровенной и видимой агрессии, необоснованной, в адрес федерального военнослужащего. Армия очень хорошо знает, что делать, когда муниципальная полиция сепаратистов…
– СТОП! БЛАГОДАРЮ! Сержант Кайшета, суд вопросов в ваш адрес больше не имеет! Вы свободны…
* * *
После судебного заседания, на котором федералы, муниципалы и Хаасы (от моего имени) выступают в роли команд «каждый за себя», мы с Жойс направляемся в Корпус.
Анна остаётся у родителей, обещая быть утром. Кроме всего прочего, должно что-то проясниться от длинного полицейского, похожего на богомола: прямо в суде Хаасы берут его на поруки, освобождают из-под стражи и увозят куда-то к себе.
В Корпусе обнаруживаем Камилу, изображающую морскую звезду на кровати.
– Пошли на балкон, – обнимает меня за плечо Жойс, подталкивая вперёд. – Там и пенки на двоих, и укрыться найдём. И Карвальо не разбудим тряской кровати.
– Алекс, что у вас случилось ночью? – кажется, у Бака входит в плохую привычку пользоваться какой-то фишкой удалённого контроля.
Мой комм вначале вибрировал рядом со мной на балконе, но я не стал отвечать, ибо полседьмого утра. И рядом Жойс.
Тогда через четверть минуты на вызов за меня отвечают автоматически и удалённо, а ещё через секунду я имею счастье лицезреть голограмму Бака, вежливо таращащуюся на меня и деликатно не глядящую в сторону Жойс.
– У вас всё в порядке? Вы где? – развивает наступление мой куратор.
Хорошо, благодаря чипу я просыпаюсь быстро.
– У себя на балконе. Всё в порядке. Ночью был у Хаас, потом сразу сюда. А вот перед этим…
Сжато пересказываю историю с вызовом меня на федеральную почту, через электронное уведомление из полиции. Которое в почтовом отделении испаряется из моего комма само собой, словно утренний туман. А вместо него меня ожидает отделение муниципалов.
– Я не понял, что вы на балконе, – вздыхает Бак. – Интерьер странный… Что за история с вызовом комендантских и дежурного нашей прокуратуры?
– Понятия не имею. Жойс поговорила с темнокожим лейтенантом, дежурным непонятно где. У него ещё в эмблемах… – добавляю по памяти деталей, проснувшись окончательно. – После этого военная полиция прибыла одновременно с Хаас, буквально минут десять. А потом какой-то тип в возрасте, лет под пятьдесят, муниципального полковника носом по дерьму возил.