Сделал и отложил к доспехам. Так, на всякий случай.
Пришло время угостить соплеменников чаем с чагой. Чаепитие я представил как ритуал, священное действо. А в процессе этой церемонии важен ещё и разговор, общение. На чём я настаивал, увещевая соплеменников. Очень быстро такие чаепития стали ежевечерними.
В один из вечеров зашёл разговор о плохих людях. Вспомнила о них Саша. Ну, плохие, злые – люди такие, о чём новом я могу услышать? Они везде есть. Когда понял, что раньше племя жило у озера с тёплой водой, в котором и зимой можно было согреться, я стал внимательно слушать. Подумалось, что то озеро питают геотермальные источники.
Саша сожалела о тех славных временах и напомнила всем, что злые люди убили шестерых мужчин и одиннадцать женщин. Она просто напомнила, но я думаю, все поняли и то, о чём она не сказала: «Сейчас живём хорошо, может, лучше, чем тогда у Тёплого озера, а вдруг злые люди придут снова?»
Соплеменники приуныли. У костра стало тихо. Я молча поднялся и побежал к землянке. Вернулся к костру в доспехах и с макуахутлом в руках.
В тишине в отблесках костра я бил и рубил тени врагов. Прыгал и падал, приседал и делал выпады, танцевал, медленно рассекая мечом воздух. Когда закончил, ожидал привычной реакции – покажи, ощупываний и восхищения. На лицах детей восторг читался, а взрослые, все без исключения, сидели с каменными лицами. Наверное, мой танец напомнил им те времена, когда половина племени осталась на берегах Тёплого озера, а выжившие бежали, пока не нашли приют на этой дюне.
Подзываю Тошо и прошу его принести копьё. Товарищ, не раздумывая, отправляется к чуму. Приносит.
Я стучу себе кулаком в грудь и приказываю:
– Бей!
Когда он, вцепившись в древко, полный решимости ударить, нацелил кремнёвый наконечник прямо мне в грудь, стало страшно. Подумалось, что он всего лишь восьмилетний ребёнок и ударить сильно не сможет! Тут же вспомнился внучатый племянник из будущего – младшенький Костенька. Он, семилетний, подрался с одиннадцатилетним Андреем. Тогда большой семьёй выехали на пикник и дети что-то не поделили. Пока разняли, Костик крепко Андрея побить успел…
Тошо ударил. У костра закричали женщины, мужчины вскочили на ноги. Я понял, что зря всё это затеял, но кожаный нагрудник остался цел. От удара Тошо я всего лишь отступил на шаг.
Вот тут и началось вполне предсказуемое поведение. Интерес, ощупывание, обнимашки и похлопывания…
Через три дня поутру слышу шум в стойбище. Пробираюсь сквозь заросли поднявшейся с мой рост травы, иду к дюне. Там вижу Тоя в доспехах – точной копии моих, с макуахутлом в руке, от удивления падаю на пятую точку.