Добрёл к закату, в лесу уже было сумеречно. Услышал голоса и затаился, присев у старого дуба. Оказалось, женщины Людей бродят по опушке, собирают валежник. Я не хотел их напугать, поэтому продолжал двигаться скрытно. Может, судьба так распорядилась, но ближе других ко мне оказалась Утаре. На девушке были надеты длинное меховое платье и высокие чуни. Она собрала уже целую кучу веток, и я полагал, что вот-вот любимая уйдёт с ними в посёлок.
– Утаре, – тихо позвал я, и она услышала.
Обернулась, посмотрела, но не увидела. Я махнул рукой, и девушка, заметив движение, медленно пошла навстречу.
Её черные глаза блестели из-за ресниц. Поднявшись на носки и положив руки на мои плечи, она прошептала:
– Лоло, я так хотела увидеть тебя…
Всё засверкало вокруг, всё стало красивым, весь мир пел и кружился вокруг нас. И это от Утаре случилось такое чудо – она со мной, трепетная, тёплая. Дышал её красотой, пьянился её близостью, губами перед собой и тихим шёпотом:
– Люблю…
Глава 17
Десять счастливых дней, наполненных встречами с Утаре, пролетели быстро.
Вернулись охотники. Притащили трёх коров. Шумно стало у балки и у реки. Если в степи снег уже не таял, то у посёлка земледельцев скользкая земля липла к ногам, и Люди барахтались в тёмной жиже, среди остатков желтеющей травы, увязая в сырой чавкающей земле.
Мне хотелось быть там, среди них и делать с ними обычные дела: отнести в ледник кусок мяса, кинуть на грязевое месиво веток, просто посидеть у костра, послушать рассказы участников охоты. Но с волчицами появиться в посёлке я не мог, как и объяснить им, что идти за мной нельзя.
«А может, всё-таки пойти? Прямо к их вождю. Поговорить по-мужски, разобраться, чем я лично ему и племени не угодил. Волки мои – это ведь только предлог…»
Мысль замириться с чужаками мне понравилась. Вышел из «берлоги» и едва не столкнулся с Утаре. Сразу заметил, что её лицо припухло от слёз и что пришла она с каким-то тюком. Разволновался…
– Возьми. – Она протянула мне свою поклажу.
Забрал у неё тюк, и моя любимая, проскользнув мимо змейкой, вошла в землянку. «Дела…» – иду за ней.
Вижу её сидящей у очага, в глазах плещется тоска, Пальму гладит, скорее чтобы самой успокоиться.
– Расскажешь сейчас или потом? – Стараюсь придать голосу мягкость, а у самого мысли в чехарду играют: «Что могло случиться? Прогнали или сама ушла? Возможно ли это? Кто обидел и как?..»
– Сейчас. – Она глубоко вздохнула, смахнула со щеки слезинку. – Когда вернулись мужчины, мне стало грустно, что рядом не вижу тебя. Слёзы потекли сами, и я осталась в доме. Пришёл Пар, он уже давно на меня смотрит, и стал ругаться. Кто-то, должно быть, рассказал ему, что мы гуляли. Когда он схватил меня за волосы, я стала кричать. Мать и сестра услышали, пришли и заступились, потом позвали Бохирад, нашу знающую. Она сказала, что я должна уйти к тебе и больше не появляться среди Людей.