Вопросы местного землепользования волновали Гущина меньше всего.
— О мелиорации потом, Яков Валентинович. Ответьте. Сюда, к устью, можно подъехать на машине?
— Нет.
— Рыбаков здесь много бывает?
Историк пренебрежительно отмахнулся:
— Да какая тут рыбалка? Местные здесь не рыбачат, только раков ловят, этих-то здесь — пропасть. Чужие приезжают редко. С удобством здесь не устроиться — подъезда нет, машину нужно у моста оставлять. А на лодках, — продолжил догадливый Кнышев, — шныряют часто. После Заборья большая турбаза стоит…
— Я в курсе. — С прибрежной обстановкой Гущин ознакомился еще три года назад, когда расследовал убийство первой «русалки». — Еще вопрос. Местные часто берегом ходят?
Яков Валентинович улыбнулся:
— На прошлой неделе я ответил бы вам утвердительно. Но в последние дни… в связи с трагедией… мамочки детей не отпускают от себя. А взрослые заняты. Страда, знаете ли. Август — самая горячая пора для огородников. Мы с вами, Станислав Петрович, уже полчаса здесь бродим, а никого так и не встретили.
— Не встретили, — задумчиво согласился Гущин.
Поднял к глазам телефон, набрал номер Мартынова, но тот оказался занят.
«Потом», — сказал себе майор. Капитана надо предупредить, чтобы провел осмотр вероятного места происшествия — по-тихому. Если учитывать все прежние выкладки и нынешние ответы Кнышева, убийца мог оказаться местным. Своим. Из тех, кто знает о пересыхающем в летнюю пору ручье, укромной раките и сигаретных «подвигах» Ларисы.
Спугнуть Водяного, показав, что круг сужается, никак нельзя! По Игнатово и Заборью, конечно, уже ходили ребята из следственной группы и опрашивали население, но это объяснимо: девушка жила в Заборье, пропала по дороге из Игнатово.
Но сыщик знал, что по статистике хотя бы одна жертва маньяка бывает с ним знакома. И если в случае с Водяным это Лариса… то напугать его нельзя! Незачем показывать преступнику, что следствие подобралось вплотную к его логову.
Последние пятнадцать минут Гущин ощущал давно не испытываемый зуд под ребрами. Как будто, становясь материальной, интуиция скреблась когтями о ребра — это состояние навевало Стасу смешное сравнение с подрагивающим в охотничьем азарте хвостом Занозы: какая-то струна внутри майора напрягалась и вибрировала, вызывая нервный зуд в подвздошье. Незабываемое состояние! И этот нервный зуд никогда не подводил майора. Подвздошье начинало волноваться, когда он нащупывал единственно верную нить в расследовании.
— Яков Валентинович, — обратился Стас к учителю, — вы не могли бы дать совет, как следственной группе незаметно подъехать к этому месту. Минуя Заборье, это сделать можно?