Кумник сделал паузу, словно раздумывая, что говорить дальше, но за него продолжил Скала:
– Сам понимаешь, как только знахарь обнаружил дар, ее тут же приговорили. И мы, даже если бы хотели, не смогли бы на это повлиять. Вот только оказалось, что перед тем, как дар открылся, она уже некоторое время держала Слона под своим контролем.
– Странная у них была любовь, – буркнул Тарч.
– Обычная любовь. Не знала еще о даре. Чувствовала, что если захочет, Слон выполняет все ее желания. И наивно пользовалась этим, пока не пошла к знахарю.
– Слон не смог простить ее смерть?
– Если бы только, – в голосе Скалы послышалось сожаление, – Тут такое дело. Когда нимфа получает возможность долго контролировать одного мужчину, особенно если испытывает к нему какие-то особенно яркие эмоции, хоть любовь, хоть ненависть, он становится фамильяром – особенно преданным слугой. Такой иммунный уже не имеет шансов освободиться от контроля. Планы и желания нимфы становятся его собственными планами и желаниями. Фамильяр – это уже не совсем человек. Он скорее часть нимфы. Живое воплощение ее воли.
– По-хорошему, их нужно убивать вместе с нимфами, – снова взял слово Кумник, – Но мы не знали, что Слон стал фамильяром. А потому, когда нимфу вычислили и застрелили, мы дали ему спокойно уйти из стаба. Подумаешь, мужик не смог простить миру того, что Ульей сделал его девушку нимфой. Баба с возу, кобыле легче. Слон был мне дорог, я всерьез на него рассчитывал, но если он сделал выбор в пользу розовых соплей и страданий – это его выбор, а не мой.
– Вот только мы просчитались. Он уже был фамильяром, –вставил Скала.
– Да, мы просчитались. Он стал фамильяром мертвой нимфы. И единственное, чего он хочет с тех пор – это мести. Через неделю поселок, где мы в тот момент базировались, атаковали беспилотники внешников. Без повода. Они вообще подобными вещами не занимаются. Какой смысл им разрушать стабы, если не получается захватить живущих там иммунных? Но Слон как-то умудрился уговорить внешников. Скорее всего, пообещал взять весь прилегающий к кластеру регион под свой контроль.
– Не только пообещал, – уточнил Скала, – Он взял. И держит там все в своих руках до сих пор. Из всех известных мне баз муров, его – самая крупная.
– Это где? Мы как раз туда идем?
– Нет, мы идем к местному филиалу, если можно так выразится. Здесь группировка Слона чувствует себя не хозяевами, а гостями, хотя местные с ним и опасаются связываться. Слон не трогает Орлиный, Орлиный старается придерживаться нейтралитета. Отдельные отряды муров уничтожаются без сожаления, но базу никто не атакует.