Мысли роились, толкаясь и мешая друг другу, устраивали круговерть, не давали ни одну схватить, рассмотреть, разложить по полочкам и спокойно обдумать. Ясно было только одно - в ближайшие часы, а то и дни, придется держаться рядом с Цыганом и по возможности доверять ему. Ведь проверить его слова или получить другую информацию - неоткуда.
Вдруг очнувшись от мыслей, Цыган пошевелился, разминая мышцы, и неожиданно спросил:
– Еще вопросы?
– Есть вопрос. А кто тут главный?
– В каком смысле?
– Кто хозяева этого мира? Ведь не само по себе все тут?
– Да черт его знает, кто тут хозяева, – Цыган очень искренне пожал плечами, – Нет тут никаких хозяев. Или мы этого не знаем. Тут много всего намешано – и внешники, и скребберы, и серые, они в черных кластерах живут. Человек здесь, знаешь… как случайный прохожий, который воды попросил попить – дальше коридора нас не пускают. Мы ни с кем особо не пересекаемся. Только выживаем.
– А монстры?
– А что монстры?
– Ну, эти, огромные.
– А… так ты еще не понял? Это зараженные. Те же самые, которых ты зомби называл, только отожравшиеся. Они почему на зомби похожи? Потому что голодные. Попав в организм, вирус начинает его перестраивать. А для этого нужно много белка. Вот и выглядят они как дохлые, и даже дохнут, если не пожрут. Ты думаешь, они за тобой охотятся, потому что ненавидят и убить хотят? Ты для них просто ходячая котлета. Бегающая куча белка. Подкинь им свинью, или корову – про тебя и забудут. Ненадолго, правда.
Белок им нужен постоянно. Поэтому они все время охотятся. В том числе и друг на друга, но это они любят меньше – им нашего мясца подавай, иммунного. И те, кому везет с охотой, развиваются в более сильных монстров. Мы их делим примерно на десять видов, по развитости, силе и количеству трофеев. Но это видеть надо, рассказывать бесполезно.
Цыган встал, потянулся, зевнул и вопросительно посмотрел на Тарча. Тарч тоже поднялся, расстегнул ремень, поправил одежду, застегнулся и, глядя как рейдер поднимает рюкзак, спросил:
– Куда мы сейчас?
– Завтра я отведу тебя в ближайший стаб и, надеюсь, больше никогда не увижу. А сейчас надо заняться делом.
– Делом?
– Да. Мы идем на охоту.
Цыган и Тарч сидели у края крыши одноподъездной высотки, стоящей на углу площади имени Максима Горького, главной площади их небольшого города. Шестнадцать этажей офисных помещений позволяли возвышаться не только над архитектурным ансамблем, но и над большинством зданий нескольких ближайших кварталов.
Площадь не была чем-то особенно примечательным: прямоугольная, метров триста в длину и сто в ширину, опоясанная односторонним кольцевым движением. В центре - на высоком постаменте семиметровый писатель, одухотворенно взирающий вдаль, как и положено приличному памятнику советской эпохи. Вокруг скульптуры небольшой сквер, с дорожками для прогулок, элегантными лавочками и завядшими клумбами. Сквер можно было бы назвать уютным, если бы не непрерывные потоки транспорта, круглосуточно курсирующие по кольцевой. Сюда, на площадь, стекались пять крупных городских транспортных артерий, три небольшие улицы и еще парочка проездов. Автомобили, автобусы и небольшие грузовички текли вокруг парка непрерывным потоком, въезжая с одних улиц и сворачивая на другие.