— Сколько угодно! — молодецки отозвался Тазо.
Первой на берег вынесло Мелиту. Она, правда, успела вскочить на ноги и, прихрамывая, побежала от настигающей волны. Очутившись вне опасности, она потерла разбитые коленки, по-моему, собиралась заплакать, но неожиданно рассмеялась.
Тазо подтолкнул Наи вперед, и она побежала, на каких-нибудь полшага опережая свирепую пенистую волну. Но вот Наи в безопасности, а волна сердито выплевывает на берег камешки и с рокотом отступает.
Конечно, мы поступили неразумно, риск был большой и ненужный. Но зато как сблизило нашу четверку это маленькое приключение. Мы словно возвратились домой после многолетнего, полного риска, путешествия, в котором наша дружба выдержала испытание на прочность.
Тазо с подобающей пышностью отметил день своего рождения — угостил нас отличным обедом, и все было бы прекрасно, прояви мы чуть больше выдержки.
А случилось вот что: за соседним столиком сидела громоздкая старуха с мальчуганом лет шести. Мальчик ел суп, а сам глаз не сводил с полосатой кошки, сидевшей на пороге. Было ясно, что ему не терпелось скорее покончить с нудным обедом и поиграть с кошкой. Старуха давно кончила есть и теперь сидела, высокомерно поглядывая вокруг. Ей не хватало только лорнета, но мое воображение мгновенно пририсовало этот необходимый атрибут.
Мальчик доел суп и, как и следовало ожидать, кинулся к кошке. Его остановил грубый окрик:
— Сейчас же вернись!
Он покорно вернулся на свое место.
— Бабушка накормила тебя обедом, а ты даже не благодаришь ее? — выговаривала мальчугану старуха. — Где твоя благодарность?
Пока она это говорила, ее рука как-то незаметно оказалась на уровне губ ребенка, и он, подняв испуганные глаза, поцеловал эту руку раз, другой, третий…
— Спасибо, бабушка! — он выжидающе смотрел на нее, надеясь получить прощение.
— Впредь не забывай об этом! — наставительно погрозила пальцем старуха.
Я не выдержал и резко, вместе со стулом повернулся в сторону старухи.
— Как вы смеете! Что вы себе позволяете?!
Девушки пытались нас удержать, но поздно — мы с Тазо уже стояли над дрожащей от негодования бабой-ягой.
— Я прошу вас выйти отсюда! — как можно спокойнее проговорил Тазо.
Старуха направила на нас свой невидимый лорнет и неожиданно громко завопила:
— Официант! Вызовите милицию! Эти хулиганы меня оскорбляют!
— Стыдно, ребята, старуху обижать, — урезонивали нас посетители столовой.
— Вы, наверное, не видели, как она издевалась над ребенком, — непослушным от волнения голосом проговорила Наи.
— Видел, но что делать? Это нас не касается.