Ийяра лишь кротко улыбнулась:
— Увы, Эви, но тут уже впуталась. Да так, что не распутаешь. И уж поверь, клеймо — смерти может стать далеко не главной твоей здесь проблемой… — зевнув, она направилась к выходу из спальни. И на пороге обернулась: — Что ж, доброй ночи, упрямица ты наша. И, конечно, приятных совместных снов.
И не дожидаясь моего ответа, демоница вышла в коридор.
Так и хотелось выругаться вслух и очень громко! С нее станется устроить ночью эту западню во сне! Но ведь Ийяра сама сказала, все будет как наяву, так, значит, теоретически я наверняка смогу все осознавать и себя контролировать. Да и Эрдан слишком зол на меня, и допрос с пристрастием для него, без сомнений, актуальнее других порывов.
Хотелось бы верить…
Исчезла. Опять.
Но вот только сам виновник исчезновения Эвелин никуда не делся, внимательно наблюдал за реакцией принца. Но Эрдан и бровью не повел. Не хватало еще показывать им свои истинные эмоции.
— И толку? — совершенно невозмутимо произнес он. — Или во время сезона во дворце вы точно так же будете вечно Эвелин от меня прятать?
— Ну зачем же, вовсе нет, — Видаэль наконец-то перестал дежурно улыбаться. Видимо, все его показное дружелюбие предназначалось исключительно для Эвелин. — Сейчас я просто помог бедняжке, уж очень она вас боится. Даже больше, вы ей крайне неприятны, уж простите за столь неприятную истину, Ваше Высочество. Но, естественно, во дворце леди Эвелин никуда не деться до конца сезона. Остается лишь лелеять слабую надежду, что вы все же не станете портить жизнь беззащитной юной девушке.
— Беззащитной? — Эрдан мрачно усмехнулся. — У нее же целая толпа крылатых покровителей, разве не так?
Но Видаэль упорно делал вид, что тут не причем.
— Мы ни к кому не проявляем особого благоволения, перед нами все равны. И лишь воля Ирата отмечает избранных. В вашем же случае вполне ожидаемо, что такой человек, как вы, попытается избавиться от бедняжки. Только помните, Ваше Высочество, Пресветлый все ведает, и каждому обязательно воздастся по заслугам.
Ну да, конечно, вот двадцать пять лет жил и не знал, что на самом деле он — весь из себя такой безжалостный изверг, готовый растерзать любого. Так приятно услышать о себе что-то новое, слов нет.
— Что ж, раз вы тут якобы никак не замешаны и на все исключительно воля Ирата, то, может, вы и не станете лезть не в свое дело?
— Процветание империи — это как раз наше дело, — довольно резко возразил посланник. — И уж тем более наше дело — любого рода святотатство.
А вот и подошли к самому интересному…
— И я, по-вашему, как раз таки главный в этом подозреваемый? — Эрдан сохранял полнейшую невозмутимость.