Услышав от меня слова о похищении, они стали судорожно вспоминать последние события, которые с ними случились. Первая вспомнила Солнышко и в ужасе спросила:
— Я опять застрелила человека?
— Почти, — ответил я. — Я его спас и он жив. Не могу сказать, что очень здоров, но жить точно будет. Пистолет у меня, как и пули с гильзами.
— У тебя есть пистолет? — спросила Маша, в которой проснулось любопытство, спавшее вместе с ней до этого под действием хлороформа.
— Это конфиденциальная информация, за разглашение которой тебя не выпустят в Англию и навсегда закроют выезд из страны.
— Ой, больше не буду. Я никому не скажу, честное комсомольское.
— Придётся поверить тебе на слово. Так, раз чай выпили и кое-что вспомнили, я расскажу вам остальное.
Моё повествование длилось пять минут, прерываемое только возгласами удивления и ругательными словами, а потом посыпались вопросы. Про награды и колье я сразу сказал Солнышку, что они у меня в кармане пиджака. Она тут же побежала в прихожую и вернулась расстроенная.
— Замок у колье порвали эти гады, — возмущалась она.
— Это починят в любой ювелирной мастерской за пятнадцать минут. Главное, что вы не пострадали. Я очень за вас волновался.
— А как ты нас нашёл? — спросила Солнышко.
— Успел заметить горящие задние габариты машины и погнался за ними, — соврал я, но это была ложь во спасение, так как рассказывать правду даже им я не собирался. — А потом проследил их до квартиры, куда вас тащили и уложил троих несколькими ударами.
За это я был удостоен благодарственного поцелуя в губы от Солнышка и такого же от Маши, но в щеку. Правильно, у Маши статус младшей жены в моём гареме и ещё пока официально не одобрен Солнышком.
— Маш, — обратился я к ней. — Бери телефон и звони родителям. Мы тебя с Солнышком никуда сейчас не отпустим. Уже почти двенадцать часов ночи, и я не повезу тебя в таком виде домой. Скажи маме, что ты остаёшься у нас и завтра в школу не пойдёшь. Соври, что потянула ногу и тебе больно на неё наступать.
— Спасибо, что выручили, — ответила довольная Маша, так как давно мечтала остаться у нас на ночь.
— Ты с Солнышком ляжешь в нашей спальне, а я лягу в гостиной на диване.
— Мне неудобно выселять тебя из спальни, — сказала Маша.
— Давай звони родителям. Ты у нас в гостях и законы гостеприимства никто не отменял.
Маша кивнула и набрала родителям. Её мама сначала заволновалась, но потом успокоилась, когда Солнышко взяла трубку и всё подтвердила.
— Так, — сказал я, когда переговоры с машиной мамой закончились, — а теперь всем спать.
Девчонки остались мыть посуду, а я пошёл в комнату, где у нас стояли два шкафа с вещами и достал из одного из них запасное постельное бельё, подушку и одеяло. А затем перенёс их в гостиную и всё это себе постелил на диване. С кухни пришла Солнышко и сказала: