Свежий весенний воздух будоражит меня, пока я, громко шлепая туфлями по тротуару, мчусь по Марси-авеню, оставляя позади неспешно текущую толпу. Я хочу успеть домой первой. Улицы запружены школьницами в складчатых юбках, переполняющими тротуар и стекающими на обочину. Машины гудят, медленно проезжая мимо. Я чувствую, как рубашка врезается мне в шею, расстегиваю верхнюю пуговку и с глубоким вдохом расслабляю воротничок. Вокруг нет ни одного мужчины — не сейчас, не в это время, когда вся улица принадлежит мне, и только мне одной.
У хасидов были великие вожди — цадики, как они их называли, буквально — праведники. У каждой хасидской общины был свой цадик, к которому люди могли идти со своими горестями, чтобы получить от него совет. Члены общины слепо следовали за своим вождем[69].
Хаим Поток. ИЗБРАННИК
Зейде встает в четыре утра и отправляется изучать Тору в синагогу через дорогу. Когда я просыпаюсь около восьми, он возвращается домой, чтобы по-спартански позавтракать цельнозерновым тостом с ломтиком плавленого сыра и кусочком бледно-зеленого перца. Он сидит напротив меня за маленьким кухонным столом, и я с любопытством наблюдаю за тем, как он ест, превращая этот процесс в ритуал с точно выверенными движениями — нарезает еду мелкими кусочками и вдумчиво их жует. Зачастую его так поглощает процесс еды, что он не реагирует, когда я к нему обращаюсь.
Он вслух произносит благословение после еды, перед тем как уйти в свой кабинет этажом ниже, где он вроде как работает над каким-то проектом о недвижимости или финансовой сделкой, которую сейчас проводит. Никто не знает, чем на самом деле занимается Зейде. Купец он или мудрец? Я всегда задаюсь вопросом, где его место на древней шкале равновесия между коленами Иссахара и Звулуна?
Они были одними из родоначальников двенадцати колен Израилевых. Звулун занимался морской торговлей, а Иссахар изучал Тору, и для того, чтобы семье Иссахара было на что жить, а Звулуну на том свете зачлись добрые дела, они заключили договор: Звулун будет обеспечивать Иссахара, если сможет разделить половину благословений Иссахара, которые тот получит благодаря учебе. Соглашение было достигнуто — и его блюли на протяжении тысяч лет, и в Вильямсбурге такой взаимообмен до сих пор в ходу.
Вильямсбург изобилует коллелями[70] — специальными учебными заведениями. Эти заведения полнятся серьезными молодыми людьми, приникшими к древним текстам, а их самих и их семьи спонсируют богатые члены общины. Иногда этих ученых зовут бенк-кветчерами