— Вот и возьмите его себе лейтенантом, деньги я вам выдам. Деньги дам хорошие, по пятнадцать монет на человека в месяц.
— Отличное содержание, на такие деньги мы без труда наймем хороших людей.
— Но! — Волков поднял палец, как предупреждение.
— Да, кавалер? — Гренер слушал его со всем вниманием.
— В эскадроне не должно быть никаких благородных господ, никаких гербов и флагов, флаг и цвета только мои. И чтобы каждый кавалерист знал, что я не допущу и намека на неповиновение или самоуправство.
Гренер отлично понимал, на что намекает Волков:
— Именно так и будет, господин полковник. В эскадроне будут полная строгость и дисциплина. Я за тем прослежу.
— Абсолютная дисциплина! — повторил Волков. — И доведите до сведения набираемых людей, что я не погнушаюсь использовать скрещение оглобли, даже если кто-то будет из благородных.
— Доведу до сведения всех, что за неповиновение или ослушание вы будете вешать.
— Мы будем вешать, мы, дорогой сосед, — уточнил Волков.
— Да-да, мы будем вешать, господин полковник, — исправился капитан Гренер.
А тем временем уже пора было собираться в дорогу в Нойнсбург, на военный совет к маршалу фон Боку. Наум Коэн говорил, что через две недели нужно ему быть на военном совете, а неделя-то уже прошла, а до Нойнсбурга путь был неблизкий — город сей от Ланна почти в полутора днях езды, то есть от Эшбахата почти пять дней пути.
Вечером он собрал офицеров, чтобы решить, с кем поедет на совет.
Конечно, не хотел кавалер оставлять новый лагерь без Карла Брюнхвальда, но все-таки своего капитан-лейтенанта он решил взять с собой, главным в лагере оставив капитана Рене с нанятыми офицерами. Роху и кавалериста Гренера тоже взял с собой. А Бертье оставался своему старому товарищу в помощь. Тем более, что ехать ему не хотелось, уж больно он увлекся наймом солдат, в чем преуспевал. Так же он собирался взять с собой выезд.
Бригитт слушала разговоры о приготовлениях к поездке внимательно и, дождавшись его вечером в постели, поправляя ему волосы рассеянно и мимолетно задумчиво сказала:
— Господин, вы заросли, надобно вам подстричься перед поездкой.
— Вы правы, вы как всегда правы, — сказал, целуя ей руку в запястье.
— А возьмите меня с собой, — вдруг произнесла красавица, — карета у меня есть, конюх есть, служанку возьму, да и поеду с вами.
Волков уставился на нее не то удивленно, не то обрадованно. А госпожа Ланге продолжала, глядя на него и опять трогая его волосы:
— Надоели мне эти дуры, видеть их, слышать их больше не могу, раньше и то дом был шумный, а как графиня приехала, так житья в нем совсем не стало.