– Я завоевал две золотые медали.
– Да что ты говоришь! – с сарказмом пробормотала я, наблюдая за тем, как он продолжал сдвигаться по матрасу до тех пор, пока не оказался со мной лицом к лицу.
– Да, – с таким же сарказмом ответил он. – Не одну. А две. А еще я выиграл несколько чемпионатов.
– Какое отношение это имеет ко всему остальному? – прохрипела я, поскольку у меня пересохло в горле, когда он начал отодвигаться назад до тех пор, пока его позвоночник не уперся в спинку кровати.
Подбросив вверх ноги, Иван стянул один роскошный ботинок из черной кожи мыском другой ноги, потом, проделав то же самое со вторым, сбросил их с грохотом на пол.
– Некоторые считают меня самым лучшим.
– Кто? – слабо фыркнула я, глядя, как он кладет ноги на кровать, скрестив их в щиколотках и демонстрируя надетые на нем носки в фиолетовую и розовую полоски.
Он изогнулся ровно настольно, чтобы смотреть на меня в оба глаза, уперев подбородок в грудь, облаченную в майку.
– Многие.
Я открыла рот, о чем мгновенно пожалела, потому что от этого у меня заболело горло.
– Я имею в виду… полагаю, ты тоже очень крутой.
Он вскинул свои черные брови.
– Ты полагаешь?
– Я полагаю. Ты очень хорошо катаешься. И ты сегодня был по-настоящему добр ко мне. И вчера. Я даже не знаю, какой сегодня день, – промямлила я. – Ты тоже можешь попасть в мой черный список, если будешь создавать неудобства.
– Не волнуйся.
Я засмеялась, морщась от боли, и взглянула на длинное тело рядом с собой, сцепленные на груди пальцы, распутывавшие мои волосы, когда мне было очень плохо. И, не задумываясь, я придвинулась ближе, желая снова прикоснуться к нему, желая теплоты, вытянув свои бедра вровень с его, я прижала свои ноги к его ногам, хотя они были под одеялом. Я сглотнула, будучи где-то в душе уверенной, что Иван не станет поддразнивать меня за то, что я прижалась к нему, и, повернув голову набок, положила ее ему на плечо. Мы были ближе, чем когда-либо за последние два месяца. Это ничего не значит, сказала я себе. Я ничего не имела в виду, ничего особенного. И я была готова смириться с этим, независимо от осознания того, что с подлецом Полом у меня ничего подобного не было.
– Ты лучше всех, – сказала я ему так тихо, как только могла, – в парном катании.
Что-то мягко опустилось мне на голову, и он усмехнулся, а я подумала, что он прижался головой или щекой к моей макушке.
– Спасибо, что постаралась уточнить.
Я заcмеялась, его колкость этого стоила.
– Пока ты стал для меня хорошим другом, но на самом деле мне некого сравнить с тобой, кроме твоей сестры.