Загадочная шкатулка герцога де Блакаса (Ткаченко-Гильдебрандт) - страница 67
Шинонский пергамент
Печать папы Климента V на Шинонском пергаменте
И действуя, соответственно наказу и по поручению его Святейшества Понтифика Божьего, мы опросили вышеуказанных великого магистра и приоров, выяснив правду, только правду, и ничего кроме правды о вопросах, означенных выше. Их признания и исповеди были записаны именно так, как они выглядят в этом документе, включены сюда нотариусами, чьи имена указаны ниже, в присутствии свидетелей, чьи имена так же указаны ниже. Так же мы приказали записать опросы в этот официальный документ, и утвердили его, скрепив своими печатями.
В 1308-ом году от рождества Христова, в бом индикте, в 17ый день августа, в Зий год понтификата Папы Климента V, перед нами, вышеуказанными отцами, в городе Шиноне, епархии Тура, предстал брат Рембо де Карон, приор командорств рыцарей Ордена тамплиеров в дальних странах. Возложив руку на Святое Божье Евангелие, он принёс клятву говорить правду, только правду, и ничего кроме правды, о себе, а так же об особах и братьях Ордена, о самом Ордене, включая вопросы о католической вере и Уставе вышеуказанного Ордена, и о пяти отдельных особах и братьях Ордена. Во время усердного нашего опроса о времени и обстоятельствах его приёма в Орден, он сообщил нам, что прошло сорок три года или около того, с того времени, как он был посвящён в рыцари и принят в Орден Тамплиеров братом Ронселином де Фо, бывшим в то время приором Прованса, в городе Ришеранш, в епархии Карпентра или Сан-Пол-Труа-Шато, в часовне местного командорства Ордена. Во время церемонии приор не сказал новому адепту ничего, чтобы
не было бы не правильным или не подходящим, но уже после церемонии к нему подошёл брат-слуга, чьё имя он не может вспомнить, так как тот уже мёртв долгое время. Он отвёл его в сторону, держа маленький крест под своей мантией, и, когда все братья вышли и они остались вдвоём, то есть брат-слуга и опрашиваемый, брат-слуга показал этот крест опрашиваемому, который не может вспомнить было ли на нём изображение распятья или нет, но полагает, что было, нарисованное или выгравированное. И этот брат-слуга сказал опрашиваемому: “Ты должен отречься от этого!”. И опрашиваемый, не веря в то, что совершает грех, сказал: “Итак, я отрекаюсь!”. Этот же брат слуга сообщил опрашиваемому, что тот должен соблюдать чистоту и целомудрие, но ежели он не может этого сделать, лучше всего держать это в тайне, нежели совершать это публично. Опрашиваемый так же сообщил, что его отречение шло только из его уст, но не от сердца его. Он сказал, что на следующий же день он открыл это епископу из Карпентра, своему кровному родственнику, который присутствовал в вышеуказанном городе, и епископ сказал ему, что он вёл себя неправильно и совершил грех. После чего он исповедался тому же епископу, и на него была наложена епитимья, которую он, по его словам, выполнил. На вопрос о содомском грехе, он ответил, что никогда не принимал в этом участия никоим образом, и никогда не слышал, что бы рыцари Ордена тамплиеров погрязли в этом грехе, исключая тех трёх рыцарей, которые были приговорены к пожизненному заключению в замке Паломника. На вопрос о том были ли приняты эти братья в упомянутый Орден так же, как и он был туда принят, он ответил, что не знает, так как никогда сам не принимал никого в Орден, и не присутствовал при обряде инициации у кого-либо, за исключением двух или трёх братьев. Касательно них, он не знает отрекались ли они от Христа или нет. На вопрос об именах этих братьев, он ответил, что одного звали Питер, но он не помнит его фамилии, его семьи или рода. На вопрос о том, сколько лет ему было, когда он стал братом Ордена, он сообщил, что ему было семнадцать лет или около того. На вопрос о плевке на крест и о поклонении голове, он ответил, что не знал ничего об этом, добавив, что не слышал и упоминания об оной голове до того, как услышал речь его Святейшества Папы Климента об этом в прошлом году. На вопрос о поцелуях, он ответил, что вышеуказанный брат Ронселин поцеловал его в губы, когда принял его в братья, и добавил, что ничего не знает о других поцелуях. Когда он спрошен о том, хочет ли он подтвердить, что всё сказанное во время исповеди соответствовало правде, не было ли что ни будь несоответствующим правде, или же он утаил какую-либо часть правды, он ответил, что хочет подтвердить, что всё сказанное во время исповеди было правдивым, и он не добавил ничего ложного, или же упустил какую-либо часть правды, не сообщив об этом На вопрос опрашивали ли его во время его исповеди по просьбе, за награду, или благодарность, из страха, ненависти, по настоянию кого-либо, или при использовании силы, или при угрозе пытки, он ответил, что нет.