* * *
Река. Золото хлещет волнами, пенистыми бурунами свивается вокруг моих ног. Я смотрю не все эти переливы, играющие радужные блики на боках монет и понимаю: это утекают власть и влияние. Многотысячная армия наемников, верные слуги, преданные люди. Тот, в чьих руках окажется этот золотой поток, будет править миром наравне с богами. Устанавливая законы и меняя их только по велению одной своей прихоти.
Я даже не пытаюсь задержать золотой прилив, присвоив себе все это богатство.
Среди бурного потока мелькает алое, будто кровь. Это и есть власть над всем сущим. Подплывает к моим ногам и настырно тычется.
А я все стою и смотрю на пустые руки, где только что были два крохотных свертка, и понимаю, что отдам все золото мира, только бы вновь ощутить их тяжесть.
А монеты прибывают и прибывают, затопляя и погребая под собой.
* * *
Холод, голод, и небывалая странная весна. С неба падали серебряные лепестки. Я брела в них по колено.
Нестерпимо хотелось тепла и света, но вокруг лишь жалящие лепестки горькой зимней вишни. Теплая осень с яблоневым садом исчезли, будто их и не было.
Под сбросившим листву деревом сидел заросший до бровей грязный и оборванный бродяга. С черного лица на меня смотрели два таких же, как и у меня, голодных глаза.
Я протянула бородатому незнакомому знакомцу последнее, что у меня было. Мое яблочко. Мужчина принял дар, поднес к губам дрожащей рукой и из последних сил откусил яблоко.
Один кусочек – и силы вернулись к нему, будто он выпил чудодейственный эликсир. Темный знакомец встал и выпрямился, разминая затекшие мышцы. Он вновь был огромен, черен и силен.
На деревьях расцвел настоящий яблоневый цвет. Среди листьев замелькали маленькие смеющиеся рожицы. Подул ветер со сладостным запахом корицы и кофе, унося опавшие цветки. Сочные плоды росли и наливались прямо на глазах, отягощая ветки.
И среди них – вот оно, мое яблочко, откушенное сбоку.
Рожицы уже не мелькали среди ветвей, вместо этого слышался радостный детский смех, кружившийся вокруг деревьев.
Что ж, буду предана исключительно своему яблоневому саду, в нем все то, что предназначено мне судьбой.
Протянув руку, сорвала яблочко, поднеся его к губам, почувствовала колючее прикосновение. Я уже стояла не одна, а в кольце могучих рук.
Лицо мужчины, которого закрывала чернота, прояснилось. Конечно, можно было шокированно закричать, но разве не этого я хотела и не к этому стремилась?
Мой нос немилосердно защекотали усы и борода великого визиря.
Я поморщилась, покрутила своей короткой кнопкой, надеясь, что чих не произойдет, и… огласила сокровищницу громогласным: А-а-апчхи!