За считанные секунды внук Велимира пролетел оставшееся расстояние. Заметил вспышку света, ушел в перекат. Вскочил на колени, поднял меч в защитную позицию и быстро осмотрелся.
Площадь обратилось в поле боя. Ярко пылали несколько сараев. Повсюду дымящиеся воронки, россыпи отстрелянных автоматных гильз и короткие дротики со снотворным. Бюст Ленина изрядно поврежден. Половина черепа Вождя пролетариев перестала существовать. Неровные края светились багровым. По чугунным губам и шее скатывались капли расплавленного металла. От прилавков небольшого базара остался ворох ржавого железа. Совсем рядом чадно горело человеческое тело. Судя по тягам и проводам, что проглядывали сквозь обугленную одежду — один из «храмовцев».
Громкий взрыв оглушил. Вновь зазвенело стекло, засвистели пули. Из окна питейного заведения вырвалась косая автоматная очередь. Срикошетила от многострадального памятника, выбила искры и кусочки хрупкого чугуна. И сразу из нескольких окон метнулись языки жаркого оранжевого пламени. Послышалась грязная ругань, вопли спецназовцев, выстрелы. Снова взрыв, намного громче предыдущего.
Жаркий бой шел внутри бара. В окнах мелькали черные тени, сверкали всполохи выстрелов. Хрупкую наружную дверь разметало на щепки. Из облака дыма выпрыгнул человек. Перекатился, встал на четвереньки и вскинул голову… Молодой темноволосый парень, высокий и крепкий. Черты лица гордые и точеные: узкие губы, упрямый подбородок, нос с благородной горбинкой, наклонные стрелы бровей. Взгляд безумный, затравленный. Радужки тлели багровым, зрачки — белые точки.
Костя Самойлов стряхнул с плеч пылающие щепки и раскаленную пыль. Подпрыгнул и бросился прочь.
— Стой! — закричал ученик волхва, очнувшись от ступора.
Резко выдохнул и взял с места в карьер, помчал что было духу. Носитель Тотема успел скрыться во мраке, летел как на крыльях. Но внук Велимира поймал отблески ауры, сумел запомнить. И теперь уверенно преследовал.
Освещенная заревом пожара площадь осталась далеко за спиной. В лицо ударила мокрая морось тумана. Тьма стала густой и липкой, цеплялась за одежду, не пускала вперед. Под ногами громко чавкало, хлюпало. Ученик волхва бежал на ощупь. Каким-то десятым чувством распознавал препятствия. Перепрыгивал лужи, обминал редкие деревья. Мимо скользили заборы, мелькали дома.
Вадим слышал мага. Звуки раздавались очень близко, в нескольких десятках шагов. Но затем внук Велимира почувствовал магию. Туман впереди осветился багровым, топот и плеск начали удаляться. Вадим прибавил ходу. Мчался так быстро, насколько позволяла размокшая дорога, темнота и собственное тело. Отчаяние вновь заставило глупо сбить дыхание и закричать: