— С чем пожаловали ко мне, почётные посланцы русского императора, — прогудел на чистейшем русском, в почти пустом шатре дворца, голос короля.
Князь Иосиф Андроников, поразившись этому, вышел вперёд и произнёс.
— Мы прибыли к тебе, король, по повелению нашего императора, узнавшего о тебе из газет.
— Акулы пера банкуют, — непонятно выразился король.
— Мой император, — между тем продолжил князь, не обратив внимания на эту фразу, — увидел твой портрет, напечатанный в газете, и поразился тому, что в Африке есть христианский правитель, принявший православие.
— Да, — ответил Иоанн Тёмный, — мне приснился сон, в котором неведомый и красивый голос белого человека в белых одеждах, призвал меня обратиться к коптской вере и осенил меня крестом, — и король широко размахнувшись, перекрестился, приоткрыв при этом, ненароком, татуировку коптского креста на запястье.
— Ээээ, — поразился этому грузинский князь. — Весьма, я бы даже сказал, очень весьма, интересное событие. Мой император будет извещён о столь замечательном проявлении божественной сути нашего Творца, наставляющего на путь истинный рабов божьих.
Услышав эти слова, чёрный король ощутимо нахмурился. По его жестокому лицу, с изуродованным шрамом левым глазом, проскочила судорога. Рот искривился в недовольной гримасе, обнажив в некрасивом оскале крупные белые зубы.
— Мы не рабы, рабы не мы, — громко и с негодованием проговорил он давно позабытую советскую речевку, неведомым образом всплывшую у него в голове.
— Я не это имел в виду, — ощутимо испугался князь, глядя на руку короля, судорожно сжавшуюся на копье.
— Мы так говорим, когда имеем в виду преклонение перед божественной сущностью Бога.
— Я не знаю, что вы имеете в виду, но я такого обращения к себе не потерплю, — снова непонятно выразился он, — я вижу, вы пришли ко мне с пустыми руками, — переключился на другую тему Иоанн Тёмный.
Вместо ответа, князь дал знак хорунжему и подхорунжему и те, кивнув в знак понимания, быстро вышли из шатра. Через несколько минут, прошедших в тягостной тишине и под прицелом чёрных глаз, как короля, так и его подданных, в шатёр был внесен небольшой, окованный железными полосами, сундучок.
Открыв его, князь торжественно стал вынимать подарки. Их было немного, но зато какие! Первой была извлечена деревянная кобура, в которой оказался покрытый серебряной насечкой пистолет, настоящий немецкий маузер в классическом исполнении. Следом на свет африканского солнца был извлечен горский кинжал, ножны и рукоять которого были украшены изящной золотой чеканкой.