Остальные были обращены в служанок и стали ухаживать за своим бывшим мужем. Его дети были отданы в другие семьи, а с тремя последними я ещё не решил, что делать. Эстель Рози я приставил служанкой к моим дочкам, заодно и французскому их научит.
Интерлюдия.
Леонид Шнеерзон и Леон Срака взяли немного денег из кассы Первого Африканского, в который их и положили в своё время. Затем они отправились на переговоры с португальской администрацией, надеясь получить денежную компенсацию за участие в проведении боевых действий на их стороне, полученные при этом ранения и утрату денежных средств.
Итогом их похода была сумма в сто тысяч рейсов, и она их устроила. Забрав деньги, они сели на ближайший пароход и отчалили в САСШ, где по прибытии в Бостон учредили акционерное общество. Португальские рейсы пришлось обменять по курсу в одном из Бостонских банков.
На роль зиц-председателя акционерного общества «Рога и копыта», прошу прощения, «Алмазы и изумруды», был найден опустившийся бомж Гарри Томас, бывший раньше мелким клерком. Он безоговорочно принял все навязанные условия и, влив в себя полбутылки самого дешёвого виски, отрубился до утра.
Наутро, проспавшись и получив пятьдесят долларов задатка, он вместе с Леоном отправился по магазинам, одеться и привести в себя в порядок. Пятидесяти долларов не хватило, но в сто он уложился. Затем они сняли офис в одном из импозантных зданий на центральной улице. Заказали и впоследствии повесили на дверях двух арендованных кабинетов таблички.
На первой двери надпись на табличке гласила «Black Diamonds of Africa», на второй «Stock sale».
Шнеерзон поднял старые связи, которые у него оставались ещё с первого приезда, и теперь арендовал тесное подвальное помещение, где установил небольшой печатный станок, на котором штамповал акции своей фирмы.
Идея, которую подкинул им вождь, была неплоха, но требовала тщательного подхода, и могла не реализоваться, если подготовиться к ней плохо. Поэтому, Шнеерзон принялся тщательно печатать бумажные акции с витиеватым рисунком, который изображал очертания африканского континента, в виде гротескного крупного алмаза.
Всё остальное пространство на билете занимали завитушки и собственно текст. Получилось неплохо, даже скажем так, лучше, чем в типографии, и главное, никаких концов. Кто, где, откуда. Фальшивомонетчика очень трудно найти, и никому в голову бы не пришло, чтобы эта публика самостоятельно печатала не деньги, а акции.
В данном случае, эти акции не имели цены, хотя и были сами по себе просто бумажками. Шнеерзон сразу решил играть по-крупному, и не гнушался ничем. И пока скромная и никому не известная фирма «Чёрные алмазы Африки» потихоньку набирала оборот в рекламе своей деятельности.