Тот дико кричал, пытаясь вырваться и, в конце концов, затих. Он умер, но не от того, что горилла задавила его, а от первобытного ужаса, заставившего остановиться его сердце. Капрал Дюк не успел оглянуться, как его команда бесследно исчезла, попрятавшись, кто куда. Вскинув карабин, он выстрелил в гориллу, недоумённо уставившуюся на мёртвого врага.
Пуля угодила обезьяне между лопаток. Снова взревев, старый самец развернулся и бросился на нового врага, стоявшего от него метрах в ста пятидесяти. Капрал Дюк расстреливал весь магазин карабина в грудь несущегося на него самца гориллы. Удары пуль пробивали тело обезьяны, но, казалось, это нисколько не уменьшало жизненную силу животного и скорость, с которой он мчался вперёд.
Сделав пять выстрелов из карабина и опустошив весь магазин, Дюк, выхватив из кобуры револьвер, попытался отпрыгнуть с пути гориллы. Старый самец успел помочь ему улететь в свисавшие с деревьев лианы. От удара правой лапой, Дюк сбился с ног и полетел спиной вперёд, ударившись о ствол могучего дерева, из-за чего на несколько мгновений потерял способность соображать и дышать.
Горилла, между тем, нашла тех, кто ещё не успел убежать и начала расшвыривать их своими могучими лапами, калеча и убивая. Но не все испугались, нашлись и те, кто, как и Дюк, воспринял дикого зверя как обычное животное, достойное стать охотничьим трофеем.
Со всех сторон загремели выстрелы, пробивающие тело обезьяны. Один из наёмников, достав, так же как и Дюк, револьвер, буквально, в упор выпустил все шесть пуль в голову хозяина джунглей, выбив ему оба глаза. Ничего больше не соображая, огромная седая обезьяна металась на ограниченном пространстве, пытаясь достать своих врагов, разбежавшихся во все стороны и стреляющих оттуда на поражение.
Наконец, обильная потеря крови заставила старого самца остановиться, а потом один из наиболее удачных выстрелов пронзил его могучее сердце и, захрипев в последнем усилии отомстить своим обидчикам, горилла умерла. Всё это время остальная стая испуганно наблюдала за разворачивающимися событиями, спрятавшись на деревьях. Увидев окончание неравной битвы, они, горестно крича, удалились, ловко перебираясь по деревьям.
Никто из них не вступился за своего вожака, потому что это было не в их правилах. У горилл, обладающих огромной силой и весом, не было естественных врагов, и им достаточно было напугать противника, или укусить его, чтобы дать знать о своем превосходстве. Никто из африканских хищников не хотел с ними связываться, тем более, что они жили стаей, и не позволяли давать себя в обиду.