Явился и не запылился ко мне «офисный» работник и главный клерк чёрного королевского двора, Емельян Муравей. Да не один, а с отчётом… о проделанной им, совместно с Дмитрием Кудрявским, работой по налогообложению, приставы… вы мои. Но, с работой справились, это факт, описали и земли, и количество людей, и примерное имущество, и много чего ещё.
План собирания налогов, а также, их видов, я утвердил и со спокойной совестью пошёл спать, пока один, но девочкам нужна мать, наверное…, а мне жена. Но вот, как-то всё недосуг, да недосуг. Дела государственные приходится решать, да от смерти бегать и денег на жизнь безбедную добывать.
Горькие размышления были прерваны весточкой, полученной от Луиша Амоша. Португалец, всё же, узнал о моей судьбе, от сопровождающих негров, конвоировавших направленного во Францию пленного французского офицера, и теперь спрашивал у меня указаний, что ему дальше делать. А также, сообщал о том, что с ним вместе находятся и Леон Срака, и Леонид Шнеерзон, и Фима Сосновский.
В письме он отмечал также безделье первых двух, и кипучую деятельность последнего, и сообщал об отряде, набранном в Кабинде, вооружённом оружием, привезённым Шнеерзоном. Имелась в письме и информация об общем положении дел в Габоне, Кабинде, Бельгийском Конго, и Португальской Анголе.
Прочитав его письмо, которое больше было похоже на доклад, написанное красивым каллиграфическим почерком Ефима Сосновского, видимо, под диктовку Луиша, я крепко задумался.
Вскочив, стал лихорадочно копаться в сундуке. Сундук мне сделали недавно, и он был единственной мебелью во дворце, в нем я хранил нужные мне вещи. Нет, драгоценности мёртвого бога я хранил в тайнике, о котором знал только я. Копьё и жезл, тоже всегда были при мне. Добытая у старого унгана, чаша, с некоторых пор, хранилась у меня в кожаном мешке. В сундуке лежала лишь корона, золото и прочая дребедень.
Искал же я там карту Африки. Обнаружив её в самом углу, свёрнутой в тугой рулон, я полностью раскатал сверток, прижав по углам маленькими золотыми самородками. Расклад получался, в высшей степени, интересным, очень интересным. И я закипел работой.
Емельян Муравей был отправлен с инспекцией на золотые и алмазные прииски, вместе с сотней Жало, и двумя сотнями новых работников, для добычи золота и поиска всего того, что смогли от меня утаить.
Момо получил приказ, со своими пятью тысячами воинов идти войной на Раббиха. С ним вместе, для подстраховки и получения обещанного трофея, я отправил и Палача. Тщательно скрываемое, недовольство Момо несколько напрягало меня, а может, мне и казалось всё это. Уж больно я стал подозрительным.