У многих Индейцев на груди, или на руке нататуированы их гербы, у одного медведь, у другого щука, у третьего белорыбица; олень, белоголовый орел, сокол, водяная змея, сучковатое дерево, чайка, — все это очень известные гербы. Эти гербы служат Индейцам и для передачи друг другу известий не изустно, а письменно, хотя собственно говоря, у них и нет письменности.
Когда нужно дать знать человеку своего племени о каком-нибудь важном событии, дикарь выбирает близ переправы через реку, или близ перекрестка двух тропинок такое место, на котором всякий особенно внимательно осматривается. Такие места хорошо известны дикарям на пространстве нескольких сот верст. Индейцы знают очень хорошо, около какого времени и откуда придется их родичам проходить к такому, или другому месту охоты, или к какому-нибудь поселению белых для размена бобровых шкур на капканы, или на что другое. В таких-то местах они втыкают в землю расколотую сверху палочку, а в щель ее вкладывают кусок бересты; на этой бересте изображено то, что они хотят сообщить. Так Джон Теннер получил однажды известие об убийстве, совершенном его братом. Перейдя через реку в обычном месте, он увидел кусок бересты на палочке. Сначала он, конечно, не знал, что это письмо адресовано к нему, потому что много Индейцев ходит по той же дороге. Всмотревшись ближе, видит он, что на коре нацарапана гремучая змея. К ней прикасается рукоятка ножа, а его острие вошло в медведя, стоящего с опущенною к земле головой. Возле змеи была еще нацарапана бобровая самка. Рассмотрев это, Джон Теннер понял, что письмо это писано к нему. У его названного брата, Уа-ме-гон-э-бью, в гербе была гремучая змея и он был сын женщины, гербом которой был бобр. Немногие из того племени имели гербом медведя, и Теннер догадался, что убит был молодой человек по имени Ке-за-зунс. Опущенная голова медведя показывала, что он был убит, а не ранен.
Получив такое известие, Теннер поспешил туда, где совершилось преступление. Уа-ме-гон-э-бью сам выкопал большую яму. Родственники и друзья убитого опустили туда тело покойника. Тогда убийца сбросил с себя всю одежду, стоя на самом краю ямы, взял за острие свой нож и предложил его ближайшему родственнику убитого. «Друг мой — сказал он — я убил твоего брата; ты видишь, что я выкопал яму, довольно широкую для двоих; я готов лечь в ней спать возле него».
Первый, второй и наконец все родственники и друзья убитого молодого человека не приняли ножа, предложенного убийцей. Может быть, они боялись могущественной родни преступника, а может быть, находили, что убийца прав, потому что покойник рассердил его, назвав